— На поиски понадобится много людей.
— Все до единого.
— Мы должны организовать полномасштабный розыск.
Тур не ответил. Увидев длинную очередь к лифтам, свернул, открыл дверь на лестницу и скрылся за ней.
Увидев, как его спина скрылась в боковой двери, Сандра остановилась и чертыхнулась про себя. Ясное дело, на каблуках ей за ним не поспеть.
79
Нура сидела в гостиничном номере, на краю кровати. Смотрела на экран телевизора, руки и пальцы безостановочно двигались.
Репортер Си-эн-эн стоял возле двух пожарных машин. На заднем плане пожарные тянули рукава.
Возвращаясь в гостиницу, она еще в такси ощутила странное беспокойство, внутреннее напряжение, которое все нарастало, и в конце концов она просто места себе не находила. Дышала ртом, беспокойно ерзала, головная боль между тем усиливалась.
Вдруг она увидела Саида. Он сидел в холле их дома в Джидде. Двадцать лет назад, в тот самый вечер, когда он никак не мог успокоиться. Им с няней пришлось утешать его, пока не вернулись родители и не сообщили то, что Саид удивительным образом уже знал, — что их бабушка умерла.
Теперь она чувствовала ту же тревогу.
И знала, что произошло.
Когда Нура наконец приехала в гостиницу и вошла в холл, там царило лихорадочное возбуждение, все говорили наперебой, словно на грани нервного срыва. А через несколько секунд, услышав, как какой-то мужчина сказал «terror attack», [44] она без оглядки поспешила к лифтам, вскочила в первую же кабину, нажала на кнопку пятнадцатого этажа и стояла, дрожа и заливаясь слезами. Когда лифт, наконец, остановился, она бегом устремилась к своему номеру и заперлась на ключ.
С тех пор она так и сидела на краю кровати. На лице остались следы высохших слез. Слезы иссякли. Но мучительная тревога осталась.
И она знала, что это чувство не покинет ее, пока она не получит окончательное известие о том, что Саид мертв.
80
Шира оставила Тахмину у соседей ниже этажом. Сразу после этого они уехали. Сначала сели на автобус 32-го маршрута и доехали до Люсакера.
Оттуда пешком через заснеженные переулки добрались до автобусной станции в Хёвике. И лишь около половины второго сели на экспресс до Бейтостёлена, куда их просил приехать Микаель. Там находился летний домик, где они могли спрятаться и выработать план действий.
По совету Микаеля, Томми избавился от телефона. Ведь мобильник можно отследить, даже если он выключен. Поэтому по дороге к автобусу Томми выкинул его в сугроб.
Надежнее всего ехать автобусом — так сказал Микаель. Пограничные пункты, аэропорты, а может, и железнодорожные станции охранялись. А вот вероятность, что полиция держит под контролем автобусы-экспрессы, достаточно невелика. В одном только Эстланне их огромное количество.
Когда автобус остановился в конце маршрута, дул холодный ветер со снегом. Они вышли, снег захрустел под ногами. Из багажа у них была только сумка Ширы, которую она повесила на плечо.
Все четыре часа поездки экспресс был почти полон. Много раз они слышали, как пассажиры возбужденно говорили о бомбах, взорванных в ословском метро, но расспрашивать не решились — не хотели привлекать внимание. Если даже Томми пока и не объявлен в розыск — это лишь вопрос времени.
Сейчас кучка пассажиров стояла возле шофера, который выгружал из багажника рюкзаки и лыжи.
Они стали чуть в стороне и огляделись. Стоянка хорошо освещена. Совсем рядом лыжные подъемники и торговый центр. Повсюду виднелись освещенные окна коттеджей. На центральной улице — нескончаемый поток автомобилей и по-зимнему одетых людей.
Долго ждать не пришлось. Старый темно-синий «вольво», за рулем которого сидел Микаель, подъехал через несколько минут и остановился позади автобуса. На Микаеле были синие защитные штаны и толстый вязаный свитер. Он быстро кивнул Шире и открыл пассажирскую дверь.
Первые несколько минут все трое молчали — слишком много впечатлений, причем тягостных. Никто не знал, с чего начать. Томми чувствовал и огромную усталость, и напряжение.
— Что произошло в Осло? — немного погодя спросил он. — Ты что-нибудь слышал?
Он сидел впереди, рядом с Микаелем. Шира — сзади.
— О чем? — в свою очередь спросил Микаель.
— Пассажиры говорили о бомбах.
Микаель покачал головой, сосредоточенно глядя на дорогу.