— Кока?
— Да это я его для себя так назвал. Константин Корнеевич, а сокращенно — Кока. Очередной столичный «пылесос». Еще в прошлом году на меня выходил и просил продать «копанку». Говорил, что свой в доску, а не казачок засланный, что его Врубель рекомендовать может… Я звонил. Точно, Врубелев корешок.
— Продал что-нибудь?
— А пошел он, — фыркнул Гонзиц. — Он мне предлагал такие копейки, что и рук пачкать не стоило. Я его вежливенько послал на хер, на том и разошлись… Знаешь, что интересно? С недельку назад он опять объявился. Только уже определенно поумневши и пообтесавшись в сибирских реалиях. На сей раз он мне предлагал цены настоящие, вполне правильные. Вполне приемлемые. Только я решил нашего старого партнерства все же не рушить из-за залетного, случайного… Мы с тобой кореша как-никак, притерлись, обвыклись… Короче, я его опять послал.
— Зря, Камрад, зря, — сказал Смолин, ухмыляясь. — Не следовало так с человеком, прибывшим аж из град-столицы… Телефончик его у тебя остался?
— Есть где-то. А что?
— Мы с тобой потом сядем тет-а-тет и потолкуем плотно, — сказал Смолин, ухмыляясь уже во весь рот. — «Копанка» ему нужна, говоришь? И достаточно цивилизовался, чтобы не предлагать стекло за самородки? Так это просто прекрасно, Камрад…
Рядом обозначился чуть шатавшийся Кот Ученый, сдвинул стаканы и принялся разливать вино, порой плеская на скатерть. С большим энтузиазмом провозгласил:
— За броневик, а? Господа мои, боже упаси, я раньше времени удачу не праздную, просто предлагаю выпить за то, чтоб там и в самом деле был броневик…
Доверху налитые стаканы соприкоснулись с тихим звоном.
— А куда ему деться… — проворчал Шварц. — Где-то он да должен быть, не уплыл же и не подняли… Шеф, у тебя стратегические планы есть?
— Куда ж без них? — подумав, сказал Смолин. — С броневиком мы разберемся, это уже дело техники: либо он там, либо в другом месте, нам же не всю Шантару прочесывать… Касаемо стервочки Даши: ты, Шварц, в этом направлении поработай плотно, выясни наконец, что там за адвокат, что там Енот-Потаскун плетет…
Шварц хохотнул:
— В баньке бы его с Дашкой подловить, сунуть камеру…
— Не пойдет, — очень серьезно сказал Смолин. — Он в политическом плане фигура дохлая, никому уже не интересно его ни покупать, ни топить, так что это не сработает. Ну устроит ему супружница в очередной раз скандал с истериками и драньем волос — мелко, мелко… Хотя… Если двигаться в этом направлении, вертится в голове у меня смутная идея… но это не для данных исторических условий… Шварц!
— Яволь?
— А ведь доченька его, Юлия свет Эдуардовна, что своей персоною шантарский универ украшает, по моим данным, известна как весьма даже беспутное создание…
Шварц медленно расплылся в улыбочке, оглянулся на закрытую дверь, понизил голос:
— Так что, мне ее завалить?
— А почему бы и нет? — хмыкнул Смолин. — Вдруг да ляпнет нечто интересное насчет папашиных мыслей, задумок и планов? Она ж с папой-мамой живет, должна что-то краем уха слышать… У тебя моральных препонов нет касаемо такого задания?
— Да ни малейших, — осклабился Шварц. — Наоборот. Слабость у меня к обесцвеченным блядям, сам знаешь. Пошшупаем… во всех смыслах.
— Вот и ладушки, — сказал Смолин. — Чай, не невинный цветик совращать… Все равно пробы негде ставить. Теперь так, ребятки. Есть один очень интересный заказ, за который обещают приличные деньги. Детали чуть погодя, а пока пошарьте по закромам и подберите «копанку», с которой не жалко расставаться — скифье там, тагар, и тому подобное. У каждого наверняка в заначке найдется всякого хлама… Особенно это тебя, Слава, касается. У тебя в этой комбинации поневоле будет заглавная роль, так что готовься.
— А что за фокус?
— Чуть погодя, — сказал Смолин с доброй, милой улыбкой. — Чуть погодя… Значит, с броневиком мы разобрались, по поводу Дашки и ейного сообщника, а также наверняка хахаля — продолжаем тихонечко собирать информацию… Ушки держим на макушке, учитывая, что неподалеку присутствует извращенец, гражданин майор, который не обращает внимание на женщин, а вместо этого обращает внимание на нас, мужиков…
Он почувствовал вибрацию телефона в правом кармане джинсов. Вытащил его двумя пальцами, отметил высветившийся незнакомый номер, нажал, поколебавшись, клавишу.
И почувствовал, как набрякло, окаменело лицо, как сползает улыбка. Сказал севшим голосом: