Сумка… Что в ней было? Шаровары, майка, спортивные тапочки, носки, полотенце, мыло и мочалка. Кажется, все. Нет, не все. По дороге я купил какую-то газету – чтобы скоротать время в общественном транспорте.
Документы?.. Нет, все серьезные бумаги и документы я обычно оставляю дома. Беру с собой только проездной и немного денег мелкими купюрами – на всякий случай А также пропуск в спортзал со своей фотографией, который, как я уже знал, служит для местных ментов дипломатическим паспортом. Мне уже приходилось наблюдать, как при виде этой ксивы они сразу берут под козырек.
Поговаривали, что настоящим владельцем спортзала был ныне здравствующий и действующий начальник УВД области, хотя в документах на здание значилась совсем другая фамилия.
Однако пропуск я держал во внутреннем кармане пиджака. Он никак не мог оказаться в сумке. Это обстоятельство подняло мой дух, и я немного успокоился, чтобы более трезво оценить ситуацию.
Спортивный зал, где я тренируюсь, – из привилегированных. Он обходится мне не дешево, зато я точно знаю, что моя скромная персона не вызовет ни повышенного интереса, ни пересудов.
Зал посещают люди солидные и богатые, чаще всего бывшие спортсмены, заработавшие состояние в период приватизации. Они не любят новых знакомств и в полном безмолвии часами гоняют жирок, – как в тренажерном зале, так и сауне – поднакопившийся от щедрот рога изобилия, который опрокинулся на них нежданно негаданно.
Такая атмосфера в спортзале меня вполне устраивала. По натуре я человек замкнутый и не стараюсь находить новых друзей и приятелей где ни попадя. Обычно посетители спортзала лишь вежливо раскланивались друг с другом, при этом не считая нужным подкреплять телодвижения словами.
Все верно, так и должно быть. Каждый из этих мужиков считает себя самодостаточным и не нуждающимся в контактах с другими завсегдатаями привилегированного спортзала (скорее, клуба) – кроме тех контактов, которые он сам пожелает.
А поскольку вокруг почти все такие же крутые и самовлюбленные, то стремлений познакомиться и сблизиться не наблюдается.
Я старался приходить в спортзал в то время, когда там мало людей. Это мне удавалось, так как я был не связан узами распорядка рабочего дня.
Но самым интересным оказалось то, что, вопреки моим ожиданиям, основная масса завсегдатаев посещала тренажерный зал с утра или сразу после обеда. Наверное, вечерами им было не до спорта…
Обычно я тренировался в гордом одиночестве. Мне не хотелось показывать окружающим, что я кое-что смыслю в боевых единоборствах, поэтому я в основном работал на тренажерах – качал мышцы. А вернее, сушил, потому что от розовой гражданской жизни мой организм уже начал набирать вес и лишнюю жидкость.
А все свои, в прямом смысле "убийственные", знания мне приходилось оттачивать на даче, куда мы с Каролиной выезжали в выходные дни.
Там я молотил мешки с песком и гравием, набивая руки, крушил кирпичи, прыгал и лазал по деревьям, как обезьяна (что у меня уже получалось не очень – чай, не пацан и уж совсем не Тарзан) и отрабатывал, доводя до автоматизма, разнообразные ката.[1]
Поэтому, я очень рассчитывал, что, найдя сумку, менты доберутся до меня не скоро. Думаю, что последним местом, куда они могут сунуться с расспросами, будет спортзал их шефа. И то верно – козырных клиентов нельзя лишний раз беспокоить.
Была у меня еще одна надежда – на то, что оперативники могут просто не обратят должного внимания на сумку, которую я, повинуясь какому-то безотчетному чувству, запихнул в шкаф, что стоял в прихожей; чтобы не мешала.
Проверят ее, прощупают на предмет обнаружения чего-нибудь эдакого, способного помочь следствию, и оставят в покое. То бишь, снова определят в темный шкаф. Недорогая спортивная сумка с грязными шмотками не является чем-то из ряда вон выходящим в городской квартире.
А если найдется хозяйка, "подруга" Ланы?
Как же, найдется… Я невольно ухмыльнулся, потому что такое предположение показалось мне мало вероятным.
Если у этой квартиры и есть хозяин, то он или в отъезде (где-нибудь за границей), или это какой-нибудь бомж, у которого позаимствовали документы для нотариальной сделки по купли-продажи жилья.
Так что "хозяин" вряд ли знает, какие шмотки находятся в подозрительной квартирке. И моя сумка может проскочить мимо бдительного глаза сыщиков как солнечный блик. Увидел – и забыл.
Что ж, в моих умозаключениях есть резон. Но оставаться в стороне от расследования мне долго не позволят. В этом я был уверен. Кто-то заварил чересчур крутую кашу и не в его замыслах, чтобы она подгорела раньше времени.