Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
106 
– Не хотите, чтобы нас таскали на допросы? – догадался Володя.
– А тебе что, это будет в кайф?
– Скажете такое…
– Вот-вот, и я о том же. Тогда меня точно завалят, потому как мне придется каждый день отмечаться у следователя.
– Почему каждый день?
– Потому что на мне уже висят четыре жмурика. (Кстати, и ты на свой счет записал одного). А в разные душеспасительные истории менты не очень верят. Слишком много невероятных совпадений. Они просто обязаны будут докопаться до истины, какой бы она ни была.
– Но ведь на нас нет никакой вины!
– Человек виноват перед обществом уже в том, что он родился. Во-первых, потому, что появился еще один голодный рот, а во-вторых, еще неизвестно, будет ли от него какая-нибудь польза. Вдруг все моральные и финансовые издержки, затраченные на его воспитание, окажутся напрасными? И он станет, например, вором или убийцей, который получит пожизненное заключение, а общество обязано будет кормить его до скончания века.
– В общем, вашу мысль я уловил. Согласен.
– Тогда за дело…
Оружием снайпера оказалась, как и предполагал Паленый, СВД с глушителем. Судя по ободранному прикладу, винтовка уже видала виды. Паленый почти не сомневался, что ствол может быть "меченым", а потому даже не прикоснулся к оружию.
Документов в кармане мертвеца они не обнаружили. Там не было ни единой бумажки, за исключением небольшой суммы денег в рублях.
Кто этот человек? – встревожено думал Паленый. Неужто и вправду шпион? Зачем простому киллеру, который даже не успел нажать на курок, самолично лишать себя жизни? Тем более, что снайпер не выглядел легкоранимой неженкой.
Правда, не исключено, что за ним тянется длинный шлейф кровавых дел. Но ведь смертная казнь отменена, а убийцы обычно большие жизнелюбы и не спешат отправиться на серые равнины вслед за своими жертвами.
Ворон… Ворон! Кто ты, Ворон?
Кого все-таки снайпер узнал под этим псевдонимом – Князева или того, другого, с бестолковой головой, которая позволила ему взять чужую жизнь взаймы?
Ответа на этот вопрос не было.
Глава 25
Кабинет был просторным, но не очень светлым. Может, потому, что окна закрывали высокие деревья – действо происходило на втором этаже здания городского УВД.
В кабинете находились двое: следователь высокого ранга и, скорее всего, сотрудник ФСБ. Следователь – явно столичный гость; его выдавал московский говор – был подчеркнуто официален, любезен, а вопросы задавал в основном по бумажке.
Со стороны могло показаться, что допрос не более чем рутинная формальность. Но Паленый кожей чувствовал, что не все так ясно и просто.
Вопросы шли один за другим, чередой, и не было им конца. Все они казались на первый взгляд вполне безобидными, но напоминали тонкие волоконные пряди, из которых вот-вот может свиться крепкая веревка ему на шею.
Временами Паленый даже поеживался, живо представляя как эта веревка свивается в петлю. Кто же это столько накопал на моего двойника? – думал он тревожно. Вряд ли московские гости за сутки смогли бы добыть столь обширный материал и на фирму Князева, и на него самого.
Уж не Тимошкина ли это заслуги? А что, от него можно всего ждать. Работает по принципу "и вашим, и нашим". Его ненависть к богатеям, как подметил Паленый, не знает границ. В том числе и этических.
– … И тем не менее, вы успели среагировать.
Следователь, полноватый мужчина лет сорока пяти со светлыми жидкими волосами, равнодушно смотрел на него серыми рыбьими глазами, в которых плавали льдинки. Похоже, особа Паленого-Князева не вызывала в нем положительных эмоций.
Интересно, подумал Паленый, взятки он берет или нет? Берет, подсказал ему внутренний голос, еще как берет. Только не борзыми щенками, а полновесными американскими тугриками и в пухлых конвертах. Но такие важные персоны на мякину не размениваются, берут по крупному.
– Да, успел, – ответил Паленый.
– Видимо у вас очень хорошая реакция.
– Обычная.
– Значит, первого вы уложили с одного выстрела… так?.. а со вторым дрались на ножах.
– Наверное.
– Простите – что значит "наверное"? Уж не хотите ли вы сказать, что не помните, как все происходило?
– Почти не помню. В голове был какой-то сумбур. И мелькания, мелькания… Все происходило словно во сне.
На круглом лице следователя впервые пробились ростки эмоций. И они выражали скепсис.
– Странные у вас сны, – сказал он, глядя прямо в глаза Паленому. – Во время которых вы деретесь как профессионал высокого класса.
106 
