29 
Выводя велосипед, она увидела Свена, который грузил вещи в багажник «вольво». Задние сиденья в салоне были сняты — там лежали его инструменты.
— Прошу прощение за мой поступок, — сказал он. — Я не хотел показаться грубым. Но я вырос в семье военного. Мне трудно смириться, что мы так быстро сдались. Мы должны были сопротивляться врагу. Мы и сейчас должны сопротивляться!
Гермия дотронулась до его руки.
— Вам не за что извиняться, — сказала она и уехала.
Гермия подошла к стене замка, выходившей на море, прислонила к ней велосипед и села полюбоваться пустынным пляжем внизу.
— Привет, Гермия, — раздался знакомый голос.
Она обернулась и увидела, что к ней идет, широко раскинув руки, улыбающийся Арне. Он поджидал ее за башней. Она кинулась к нему, прижалась к его груди.
Он осыпал ее поцелуями, а она уткнулась носом ему в шею, вдыхая знакомый запах армейского мыла, бриллиантина и авиационного топлива.
Чувства захлестнули обоих, поцелуи становились все более страстными, а ласки — все более настойчивыми. Колени ее подкосились, и она рухнула на траву, увлекая его за собой. Она судорожно расстегивала пуговицы на его брюках, он задрал подол ее платья. Она понимала, что их увидит любой турист, приехавший полюбоваться развалинами, но сдерживаться не было сил.
Потом они лежали неподвижно. Ей было приятно ощущать тяжесть его тела. Но в любой момент сюда могли прийти.
— Еще один поцелуй, и встаем, — пробормотала она.
— Ладно. — Он нежно поцеловал ее и поднялся.
Гермия тоже встала, отряхнула платье. Она прислонилась к стене, и Арне обнял ее за плечи. Очень трудно было опять переключиться на войну, шпионаж, обман…
— Я работаю на британскую разведку, — выпалила она.
— Я так и подозревал. Ты очень рискуешь.
— Теперь и ты рискуешь — уже потому, что ты сейчас здесь, со мной.
Она должна была рассказать ему все. Она хотела просить его рискнуть жизнью, и он имел право знать, ради чего. Она рассказала про «Ночных стражей», про огромные потери, которые несет британская авиация, про радарную установку на его родном острове Санде, про то, чем занимался Пол. Выражение его лица изменилось. Веселые искорки в глазах погасли, исчезла неизменная улыбка. Видно было, что он встревожен.
— Я приехала попросить тебя сделать то, что сделал бы Пол, останься он жив. Нужно поехать на Санде, проникнуть на базу и обследовать радарную установку. Нам необходимы фотографии, причем хорошие. — Она потянулась к велосипеду, достала из сумочки для инструментов маленький фотоаппарат. — Если мы поймем, как устроена их радарная установка, мы сумеем найти способ ее обезвредить, а значит — сохранить жизнь сотням летчиков. Но если тебя поймают, тебя казнят за шпионаж.
Арне серьезно кивнул, но фотоаппарат не взял.
— Пол возглавлял «Ночных стражей»?
Теперь кивнула она.
— В этой организации состояло большинство моих друзей?
— Тебе лучше не знать…
— Почти все — кроме меня.
Она опять кивнула. Она боялась того, что он скажет дальше.
— Ты считаешь меня трусом.
— Мне казалось, ты не подходишь для такой…
— Из-за того что я люблю повеселиться, люблю пошутить, ты решила, что для подпольной работы я не гожусь?
Ей снова пришлось кивнуть.
— В таком случае мне придется доказать тебе, что ты ошибалась. — И он взял фотоаппарат.
Гермия не знала, радоваться ей или огорчаться.
— Спасибо, — сказала она. — Только, прошу, будь осторожен.
— За мной следили от Копенгагена до Борнхольма.
Вот этого она никак не ожидала.
— Ты уверен?
— Да. Я еще на базе заметил двоих — мужчину и женщину. Она ехала со мной в поезде до Копенгагена, а он был на пароме. А здесь он поехал за мной следом на велосипеде. И была еще какая-то машина. Я оторвался от них на выезде из Рённе.
— Как ты думаешь, кто они?
— Датские полицейские, действующие по приказу немцев.
— Раз ты от них ушел, они теперь не сомневаются, что ты в чем-то замешан. И продолжают тебя искать. Они будут держать под наблюдением и пристань, и аэродром. Нам надо исхитриться и тайком переправить тебя в Копенгаген.
— А куда мне потом деваться? В летную школу нельзя — в первую очередь меня будут искать там.
— Тебе придется остаться в Копенгагене у одного из «ночных стражей». Его зовут Йенс Токсвиг. Адрес я тебе дам. Сколько тебе понадобится времени, чтобы добраться до Санде?
29 
