Особенно,... 
94 
После этого Ростислав прекратил всякие попытки утвердиться на Руси и стал мирно жить-поживать в Венгрии. Король-тесть пожаловал ему достаточно высокий титул бана. Впоследствии Ростислав выдал свою дочь за чешского короля, другую — за болгарского царя Михаила Асеня, а своего сына женил на сестре царя Марии. Вскоре, в полном соответствии с европейскими нравами, царя Асеня убил его родной брат Коломан. Ростислав, считая себя, очевидно, в Болгарии уже своим человеком, вторгся туда с войском и провозгласил болгарским царем мужа царевны Марии, своего сына Михаила. И тот просидел на престоле десять лет. Сам же Ростислав в конце концов умер своей смертью, что для человека его положения и образа жизни было, в общем, немалым достижением.
Его папенька, Михаил Всеволодович, кончил куда как печальнее. Оказавшись совершенно не у дел, он поехал в Орду что-то выклянчивать, там его при достаточно туманных обстоятельствах и прикончили русские. Впоследствии сочинили красивую сказочку, будто Михаила умучили «злые татаровья» за отказ совершить языческий обряд — но все за то, что это «подсуетился» старый недоброжелатель Михаила Ярослав Всеволодович, тот еще голубь мира и образец благородства. Как бы там ни было, но Михаила в конце концов по каким-то политическим надобностям, уже при Иване Грозном, канонизировали, и останки его ныне покоятся в Архангельском соборе Московского Кремля…
Где же Австрия, спросите вы? А сейчас…
После двух военных кампаний Ростислава против Галицкого княжества Даниил Галицкий прибыл в Венгрию вести переговоры о мире. Удачно их завершив, он, как и Ростислав, вторично попросил у Белы руки его второй дочери — не для себя, а для сына Льва. На сей раз Бела и ему не отказал. Стали, как говорится, дружить домами. И однажды Роман, другой сын Даниила Галицкого, при венгерском дворе познакомился с молодой красавицей по имени Гертруда, вдовой маркграфа Баденского. Через два года они обвенчались. Приданое у означенной Гертруды было примечательное — именно что Австрия. Потому что красавица была дочерью покойного Фридриха I, герцога Австрийско-Штирийского. Тогда еще Австрия была не империей, а достаточно скромным герцогством.
В том же году, когда Роман обвенчался с Гертрудой (история умалчивает, по католическому обряду или по православному), Даниил Галицкий получил от папы Римского титул «короля Русского». Нежданно-негаданно ставший не просто князем, а натуральным европейским принцем, Роман моментально рискнул: а чем он не герцог Австрийско-Штирийский? Жена на герцогство имеет все права…
Загвоздка оказалась только в одном — у Фридриха было две дочери, и вторая, будучи замужем за чешским королем Отокаром, вместе с муженьком полагала, что Австрия как раз ее приданое, а сестричка Гертруда — так, сбоку припека…
Ну, что тут прикажете делать? Воевать, конечно!
Быстренько сколотили коалицию: король Даниил Галицкий, Бела IV и его зять, краковский князь Болеслав Стыдливый. В то время Польша из королевства превратилась чуть ли не на двести лет в скопище феодальных владений на манер русских княжеств: король Болеслав III Кривоустый на смертном одре не придумал ничего лучшего, кроме как поделить страну на уделы меж сыновьями («старшим» как раз и считался Краковский, как Киев в России).
Бравое воинство вторглось в Чехию, чтобы отбить у короля Отокара охоту строить из себя австрийского самодержца. Однако Отокар стал сопротивляться, и довольно успешно. Сначала разбил гостей в чистом поле, а потом несколько его городов отбили все попытки взять их штурмом. Спалив и разорив с горя все, до чего смогли дотянуться, галичане, ляхи и мадьяры из Чехии отступили.
Роман в этом увлекательном предприятии участия не принимал — потому что сам оказался в осаде. Еще до начала войны он с Гертрудой поселился в австрийском городе Нейбурге под Веной, куда тут же нагрянули чехи и взяли город в осаду.
Правда, ничего путного из этого не вышло — «стены замка были крепки, бароны отважны». Нейбург был хорошо укрепленной крепостью, и у чехов ничего не получилось. Тогда Отокар отправил послов, которые от его имени передали Роману следующее: мол, парень, мы ж с тобой свояки, на сестрах женаты, какого черта нам воевать? Брось ты этого старого прохвоста Белу, который тебя обязательно обманет, и поделим с тобой Австрию пополам. Папу Римского в свидетели беру!
Черт его знает, Отокара — всерьез он собирался поделить Австрию пополам или обманывал. Как бы там ни было, Роман его не послушал, и зря. Насчет короля Белы Отокар оказался совершенно прав — тот и в самом деле хотел заграбастать Австрию исключительно себе, а потому войском Роману не помог. В конце концов Гертруда уговорила мужа уехать, они каким-то образом пробрались через кольцо осаждающих и благополучно добрались до Галича.
94 
