Последние отзывы

  36  

Но оплатить услуги этого адвоката мог лишь человек очень и очень состоятельный. Тогда почему он здесь? Какое ему дело до безвестного киллера, не имеющего ни валютных счетов за границей, ни заначенных сокровищ, к тому же приговоренного к высшей мере?

Чувствуя какой-то подвох, я насторожился.

– Извините, но, по-моему, вы ошиблись адресом. – Мой язык почему-то задеревенел, и слова рождались трескучие и шероховатые. – Мой карман пуст, и кроме того, в ваших услугах я уже не нуждаюсь.

– Знаю, знаю… – охотно согласился адвокат. – Вы отказались от защитника, и на суде делали все, чтобы побыстрее отправиться в мир иной.

– Пусть так. Но вам-то какое дело до моей судьбы?

– Мне? – Он выдавил из себя жирный смешок. – Ну, скажем, чисто профессиональный интерес. Как вы, наверное, слышали, я большой любитель неординарных случаев в судебной и адвокатской практике.

– Вы хотите, чтобы я перед вами исповедался?

– Полноте, полноте, Карасев. Мой интерес гораздо прозаичней. И ни в коей мере не затрагивает высоких материй. Насколько мне известно, вы не подавали прошения о помиловании…

– И не собираюсь, – довольно бесцеремонно перебил я его плавную адвокатскую речь. – А потому говорить нам больше не о чем.

– Ошибаетесь, любезнейший. Очень даже есть о чем. Надеюсь, вы ни в коей мере не допускаете, что я пришел в это мерзкое узилище, – он с отвращением окинул взглядом мрачные стены, – для приятного времяпровождения и для душещипательных бесед с вами. Отнюдь. Сюда меня привел мой долг.

– В наше время и бескорыстный адвокат… Это ново.

– Ну почему же бескорыстный? – Он криво ухмыльнулся. – Мое время чересчур ценно, чтобы я его тратил попусту. У вас нет денег? Когда-нибудь появятся.

– Сомневаюсь. А должником быть не желаю. С того света еще никто не возвращался. И уж тем более – чтобы отдать долги.

– Напрасно. – Адвокат привычным движением ослабил петлю галстука, чересчур туго стягивающую его короткую толстую шею. – Напрасно, любезнейший, вы так считаете. Туда, – он указал на пол, – всегда успеется. К тому же у вас имеется стопроцентная возможность избежать этой участи.

– Не понимаю…

– А что здесь сложного? – Он пренебрежительно повел плечами.

– В каждой профессии есть свои тайны, а в нашей – тем более. У вас на руках все козыри, чтобы Верховный суд отменил такой жестокий приговор. А уж потом вытащить вас из-за решетки – дело плевое. Пусть не сразу, а через год-два, но это не суть важно. Главное – вы будете живы-здоровы.

– Какие козыри? – глухо спросил я, стараясь задавить пробившийся в душе живчик надежды, на которую я просто не имел права.

– Я хорошо знаком с материалами по вашему делу. Так вот, любезнейший, вы отправили к праотцам людишек, по которым давно веревка плакала. Да, да, я не возражаю – они тоже имели право на жизнь, как и все остальные законопослушные граждане. Но это уж моя проблема, как преподнести суду сей факт. И главное – вы ведь помогли сотруднику управления внутренних дел, который, прямо скажем, одной ногой был в ином измерении. Между прочим – сотруднику при исполнении…

– Я не хочу.

– Простите – не понял…

– Извините, но ваши услуги мне не нужны, – уже гораздо тверже сказал я, поднимаясь. – Вызовите конвой. – Послушайте, это по меньшей мере глупо…

Адвокат был ошарашен.

– Я так решил и менять что-либо не собираюсь. Вы сейчас беседовали с мертвецом.

– Черт меня дери! – В голосе адвоката прозвучало отчаяние. – Это ни в какие ворота не лезет! Вы просто сумасшедший.

– Пусть так. Вам меня не понять. Мои счеты с жизнью закончены. Меня никто и нигде не ждет, плакальщики на моих похоронах не предвидятся, тем более что меня зароют, как бездомного пса, – так в чем вопрос?

– Да в том, любезнейший, что я должен – нет, просто обязан! – вытащить вас отсюда. Иначе… я не представляю, что со мной будет!

От его вальяжности не осталось и следа; передо мной стоял жалкий, испуганный человек в мешковатом костюме, воротник которого был густо усыпан перхотью.

– Вам уже заплатили? – в упор спросил я адвоката.

– Разве непонятно? – огрызнулся он, торопливо вытирая вспотевший лоб носовым платком.

– И много?

– Достаточно. Мне теперь отступать некуда.

– Верните деньги.

– Рад бы… Еще и своих добавить готов. Увы, поезд ушел.

– Кто?

– Какая разница?

– И все же.

– Этого человека вы не знаете.

– Зачем?

  36