Глава 5

Второй срок

Президентские выборы 2004 года не сулили ни малейших не-ожиданностей – что легко просчитывалось заранее. Житейски уточняя, и так было ясно, что победу одержит Путин. Поскольку до-

стойных соперников не имелось. Новым просто неоткуда было взяться – нет той питательной почвы, на которой в кратчайшие сроки, за время первого срока Путина, мог бы произрасти человек совершенно новый, не связанный с прошлыми персонажами. На чем, скажите на милость, он мог бы себе сделать политическую карьеру, имидж, набрать вес? Ну несерьезно. Требовалось одно: сделать что-то больше и лучше, чем Путин. А такое было заведомо нереально.

Старые персонажи, те самые побитые молью маски, мало у кого вызывали доверие. Прежде всего, оттого, что ничего не поняли и ничему не научились. Что-то по-прежнему бурчал каса-емо «антинародного режима» дедушка Зюганов. Так называемые «либералы» столь же привычно что-то такое постанывали насчет «растоптанной чекистским сапогом демократии». При ближайшем рассмотрении «уничтожение демократии» – исключительно в том, что раньше «либералам» устраивали восторженные овации, носили на руках и обрывали на сувениры у кого галстук, у кого кудряшки, у кого лифчик, – а вот теперь отчего-то перестали не только бить в ладоши, но и вообще голосовать за былых «трибунов». Честно признать, что своей многолетней пустой болтовней они публике просто надоели, у «либералов» не хватало ду­ху, гораздо приятнее для самолюбия было усматривать в происходящем изощренные козни чекистов…

А самое главное, как уже неоднократно говорилось, – новой власти не нужен был старый добрый политический театр, где хорошо оплачиваемые из казны актеры произносят без огонька, без вдохновения назубок заученные монологи, лениво поправляя на груди таблички: «коммунист», «либерал», «аграрий», «непонятно кто, но живописный».

Как-то само собой получилось, что политические оппоненты, вполне цивилизованными парламентскими методами атаковав позиции коммунистов в Госдуме, в два счета устроили там перестановки: КПРФ потеряла семь думских комитетов из девяти и контроль над мандатной комиссией. Зюганов по привычке воззвал к народным массам, но массы, очень похоже, начали кое в чем разбираться: Папа Зю обещал вывести на первомайские манифестации в столице сто пятьдесят тысяч человек, но оказалось, что и двенадцать тысяч набрали с трудом…

Точно так же не повезло «либералам» – многих бывших суперзвезд попросту не выбрали. Народ умнел…

И на президентских выборах семьдесят один процент набрал Владимир Путин. Голосовали, смело можно предположить, не «сердцем», а умом . Народ наш, что бы там ни говорили либералы,, весьма даже неглуп и прекрасно понял, что за протекшие четыре года жить стало лучше . Молочных рек в кисельных берегах не наблюдалось, но ясно было, что к прошлому бардаку возврата нет. Что страной начали всерьез управлять – а это само по себе многое значило. Что появились стабильность и надежда – понятия, вроде бы растаявшие безвозвратно.

Россия, пусть и чертовски медленно, поднималась из кризиса, и этот подъем связывался не с атмосферическими явлениями или сочетанием звезд, а с конкретной личностью президента. Президент пользовался доверием, потому что доверие оправдывал.

Собственно, к этой немудреной истине и сводится то, что с загадочным видом именуют «феноменом Путина». Нет никакого феномена. И уж тем более чуда. Всегда, на всех уровнях, начиная с бригады столяров и кончая огромными заводами, нового начальника коллектив раскусывает очень быстро и безошибочно выносит приговор: этот – дерьмо, а этот – потянет…

  42