Особенно,... 
98 
Потом Сварог увидел людей, зачем-то торопливо пересчитал их – да, шестеро, одеты неброско и небогато, но вооружены отменно. Двое стояли у повозки, зорко оглядываясь вокруг. Четверо были поглощены делом. От могилы к могиле переходил высокий человек с густыми, черными волосами – в них над левым ухом порой отблескивал на солнце кроваво-красный самоцвет. Остановившись, он простирал руки ладонями вниз, разведя их чуть пошире плеч, замирал, что-то шепча. Земля на могиле взметывалась вдруг, словно выброшенная беззвучным взрывом, и в образовавшуюся круглую дыру, словно подброшенный, вылетал череп. Черноволосый, вмиг потеряв интерес к могиле, переходил к следующей, а кто-нибудь их трех, тенями следовавших за ним, подбирал череп и совал его в свой мешок. Они работали молча, слаженно, деловито, и это странное зрелище выглядело до ужаса обыденным – не мерцали колдовские огни, не сверкали молнии, не гремели леденящие кровь заклинания. Четверо весьма напоминали вышедших в поле крестьян.
– А лошадей все-таки шесть, – сказал Борн.
– Если бы я ими командовал, обязательно посадил бы кого-нибудь в башенку наблюдать за лесом, – сказал Сварог. – Потому что внезапно напасть на них можно только отсюда, из леса.
– Вот именно, – блеснул зубами капитан Зо. – И я бы сунул часового в башенку. А седьмую лошадь спрятал бы в храме. Значит, те из нас, кому метательное оружие не грозит, займутся исключительно башенкой. Лорд Сварог, за этим черным мы и пришли. Точнее, нам нужна его голова. Рубите его в капусту, если столкнетесь, но голову оставьте целой.
Издали, там, где слева кончался лес и начиналось чистое поле, раздался долгий, пронзительный крик, похожий на птичий. Лошади чужаков дернулись, беспокойно приплясывая, но тут же успокоились. Черноволосый и его спутники мельком глянули туда и, пожав плечами, вернулись к работе.
– Ага, – сказал капитан. – Блай с Чабой на месте. – Он положил ствол пулемета на толстый сук, примерился. – Ну, когда моя волынка заиграет, можете вступать.
– Срежьте сначала тех, кто стоит дальше от нас, – сказал Сварог.
– Не учите портовую шлюху брать за щеку, – не оборачиваясь, бросил капитан. – Танцы начались, господа!
Загрохотала длинная очередь, широкая спина капитана затряслась в ритме выстрелов, его понемногу заволакивало сизым дымом. Пули мгновенно срезали тех двух у лошадей, швырнули наземь, скомкали. Лошади забились, пытаясь оборвать поводья. Черноволосый и его люди схватились за мечи. Сварог, упершись левой ногой в толстый корень, приготовился броском швырнуть тело на открытое пространство… и прямо перед глазами у него полосой взлетели щепа и ветки, по стволам вокруг застучало. Из окна башенки строчил пулемет.
Сварог инстинктивно прижался к стволу, пачкаясь смолой. Он знал, что пули ему ничуть не страшны, но прежний опыт оказался сильнее, и Сварог боролся с ним какие-то секунды. Капитан стрелял по четверым меж могил, а из башенки стреляли по лесу. Перед глазами у Сварога мелькнула спина Борна – штурман выскочил на открытое место, и Сварог, опамятовавшись, кинулся следом, обогнал, потом замедлил шаг и направился к бане, не спеша, вразвалочку, отвлекая огонь на себя. Было немного жутко и любопытно. Справа и слева от него взлетала земля, потом пулеметчик, должно быть, принялся лупить прямо по нему, но ни одна пуля Сварога не задевала. Непонятно было, куда они деваются. Если и рикошетили, то беззвучно. Сварог даже вошел во вкус, едва не помахал рукой стрелку, но подумал, что тот опомнится, поймет – и перенесет огонь на Борна. И побежал к башне. Чуть позади объявился Борн, волшебным образом невредимый.
– Ложись, дурак! – бешено заорал Сварог, схватил топорище обеими руками и рубанул что было сил по стене башенки. Лезвие отвалило здоровенный кусок замшелого камня, как будто это был пенопласт. И все равно, подрубать башню было бы слишком долго. Сварог нырнул в дверной проем с ржавыми остатками петель, побежал вверх по выщербленным ступеням. Над головой захлебывался пулемет, следом топотал кто-то, наверное, Борн. Лестница вилась вокруг толстенной каменной колонны, и вдруг навстречу Сварогу выскочил бледный перепуганный человек, паля в него из пулемета чуть ли не в упор. Сварог, уже вполне освоившийся с собственной неуязвимостью, остановился и ухмыляясь уставился на окутанного дымом стрелка. Тот наконец сообразил, что занимается зряшним трудом, и опустил пулемет.
– Положи, а то голову оторву, – почти ласково сказал ему Сварог. – Бережно положи, не бросай, вещь испортишь.
98 
