128 
– Мисс Деспард, как самочувствие?
Она промолчала, лежала навзничь с закрытыми глазами. Мазуру это не понравилось, и он переспросил громче:
– Самочувствие как?
Молчание. Мазур не спеша докурил сигарету до фильтра, спрятал окурок в песок, присел на корточки рядом с Джен и похлопал ее по щеке:
– Ты не уснула?
– Нет, – сказала она тусклым голосом.
– А почему молчим?
– Все надоело, – сказала она, приоткрыв глаза. – Не могу я больше.
– А как же женское равноправие? Неужели будешь перед мужчиной слабость показывать?
Она хлопнула ресницами, но промолчала. Мазур такие состояния прекрасно знал – когда люди не то чтобы ломаются в одночасье, но им вдруг начинает казаться, что все пропало, что выхода нет и все дальнейшие усилия бессмысленны. Сюсюканье здесь недопустимо, нужна шокотерапия…
– Встать, – сказал Мазур командным голосом. – За нами погоня, ты не забыла?
– Помню…
– Нужно идти.
– Не могу Давай я останусь прикрывать, а ты беги…
– Дура, – сказал Мазур. – Это только в мыслях красиво, а на самом деле это ведь смерть… А смерть, что характерно, насовсем. Ты агент ФБР или как?
Она повернула голову, открыла глаза – взгляд был совершенно отрешенный. Не стоит и взывать к священным теням пассажиров «Мейфлауэра» и героев Потомака, напоминать о статуе Свободы и распевать с чувством «Звездное знамя». Нужно быстренько искать кнут.
Мазур приложил к ее виску холодный глушитель, поставив заранее на предохранитель и держа палец подальше от спуска. Сказал:
– Пристрелю ведь.
– Стреляй.
Мазур держал руки подальше – так и тянуло залепить ей парочку оплеух. Чего же может бояться благовоспитанная и благополучная американская девочка, натасканная агентесса? Боли? Смерти? У нее непременно должен быть подавлен страх перед болью и смертью, не официанткой работает… А если заходить с другого конца? Она агентесса, но еще и девочка, то бишь очаровательная молодая женщина, какие там в Штатах у дам самые навязчивые фобии?
Ага. Он ухмыльнулся. Все-таки те, кто его в свое время готовил, звезды и ученые звания носили не зря…
Бесцеремонно запустив руку в карман ее бушлата, Мазур извлек револьвер, отбросил подальше, встал на колени и еще бесцеремоннее принялся возиться с застежками комбинезона.
Вот тут она быстренько привстала:
– В чем дело?!
– Ты очаровательна, – сказал Мазур голосом завзятого уличного приставалы, каковые по обе стороны океана, в общем, одинаковы. – Вот я и решил, что не стоит отпускать тебя на тот свет, не разделив предварительно с тобой страсть…
И навалился, разбрасывая ей руки, грубо целуя в шею. На какой-то миг и в самом деле потерял над собой контроль, ничуть не играя – хороша была, чертовка, тут же справился с собой и продолжал грубо тормошить ее, без малейшей фальши изображая охваченного похотью орангутанга. В отсутствии фальши он твердо убедился по ее сопротивлению – Джен отбивалась что есть сил, всерьез, панически, забыв про боевые искусства…
Когда она, по расчетам Мазура, дозрела, он разжал руки—и успел получить ногтями по щеке – откатился в сторону, делая вид, что девчонка его одолела. Она вскочила, вся расстегнутая и растрепанная, сгоряча полезла в карман за револьвером и, обнаружив там пустоту, отпрыгнула к выворотню, наконец-то догадавшись встать в классическую «дикую кошку»:
– Не подходи! Скотина!
Мазур, потирая тыльной стороной ладони царапины на щеке, уставился на нее с хмурым одобрением. Вот что значит нащупать больное место…
– Молодец, – сказал он, покосившись на испачканную кровью ладонь. – Обожаю добродетельных девочек…
– Не подходи! – И не думаю, – сказал Мазур. – Ну, опомнилась? Застегни все, и пойдем…
Похоже, до нее медленно-медленно начинало доходить. На лице играла разнообразнейшая гамма эмоций – так что Марсель Марсо позавидовал бы. Опустила руки и зло выдохнула:
– Скотина. Психолог долбаный. Солдафон, медная башка…
Мазур вразвалочку подошел к ней, взял за плечи – она сначала непроизвольно шарахнулась, но опомнилась, гордо вздернула подбородок, – посмотрел в глаза и сказал, цедя слова:
– Кьюти[21] , это ты у меня в первый и последний раз показывала характер. Ясно? Коли уж я теперь нащупал твое слабое местечко, ничего не поделаешь. Я тебе даю слово офицера: если опять пойдут капризы типа «я дальше не пойду» или «я сломалась» – оттрахаю во все дырки так, что ты и в порнофильмах не видела…
128 
