88 
– Вот как? Понятно. И вы с ней подруги… Слушайте, – внезапно озарило меня, – это не о ней вы мне тогда говорили?
Софи бросила на меня изумленный взгляд:
– Я говорила вам о ней?
– Да. Вы сказали, что были влюблены в одну… в одного человека, который преподает математику и историю искусств…
Софи круто развернулась на каблуках и со смехом пошла впереди нас. Я был неприятно поражен. Софи намеревалась отвезти нас к одной из своих бывших любовниц. В Лондон. Совсем не идеальное завершение вечера.
В смятении я взглянул на Баджи.
– London, Baby, yeah [47] – иронически бросил я. – Поедете с нами?
– Разумеется. Я вас ни на дюйм не отпущу. Но мы должны предупредить мсье Шевалье. И, как вы сказали, я не уверен, что он сильно обрадуется…
Я пожал плечами:
– Чего хочет женщина…
Баджи кивнул, потом дал мне пройти вперед и двинулся за мной, держась почти вплотную. Мы остановились у телефонной кабины, и Софи позвонила в Лондон, чтобы предупредить свою подругу. Потом, следуя совету Баджи, она отправилась покупать временную карточку для мобильника. Я же тем временем дозвонился до Франсуа и сообщил, что мы едем в Лондон.
Оказавшись в машине, мы с Софи с большим трудом напялили бронежилеты, приготовленные для нас Баджи. «Шафран» превратился в примерочную, что вызвало у нас приступ безудержного хохота, не вполне уместного ввиду серьезности ситуации.
Примерно через час мы подъехали к Северному вокзалу.
Выйдя из машины на площади Наполеона III, я поднял голову и взглянул на громадный фасад Северного вокзала с его коринфскими пилястрами. Я с удовольствием отметил, что каменное здание в неоклассическом стиле выгодно отличается от новейших конструкций из стекла и бетона. С тех пор как я покинул Францию, здесь кое-что изменилось: справа появился новый терминал.
Впрочем, Баджи и вел нас к этому новому белому залу. Наверное, он хотел избежать толкотни перед главным входом. Поравнявшись с отелем «Аполлон», мы пересекли улицу, лавируя среди застрявших в пробке такси, под гудки клаксона и рев моторов. Телохранитель пропустил нас вперед, и мы вошли в новое здание.
Я толкнул стеклянную дверь. Сумерки заметно сгущались, но огромный купол был еще залит светом. Сквозь застекленный потолок и широкие окна над дверьми проходили последние лучи света, отбрасывая блики на светлые стены и полы, как белым днем.
Я направился к первым окошкам, которые находились справа. Но Софи почти сразу окликнула меня.
– Подождите. Здесь продаются билеты только в Иль-де-Франс. Нам нужно туда, – сказала она, показав на самую старую часть вокзала, расположенную слева.
Я кивнул, затем резко обернулся. Софи смотрела на меня, сдвинув брови. Я сделал ей знак идти за мной. Мы двинулись налево.
В соседнем зале из громкоговорителей прозвучало какое-то невнятное объявление. Женский голос резонировал в громадном помещении вокзала. Я снова повернул голову. Софи вопрошающе смотрела на меня. Я не ответил. Просто подошел к ней и взял за руку. Когда утром в тебя стреляет укрывшийся в засаде снайпер и когда знаешь, что за тобой охотятся разные малосимпатичные люди, появляется скверная привычка видеть врагов повсюду…
Внезапно Баджи подтолкнул нас в спину, чтобы мы шли быстрее. Сам он тоже посмотрел назад, и я понял, что наши ощущения совпадают. Мне не почудилось.
За нами опять следили.
Вороны. Как смогли они так легко обнаружить нас? С какого момента пошли следом? Я не видел их ни у дома Франсуа, ни в Центре Помпиду.
Во взгляде Софи я прочел страх: теперь и она почувствовала их присутствие. Они действительно были здесь. Как угроза, как подступающая буря. Один или два силуэта, слишком часто попадавшиеся на глаза. Некое движение в толпе. Все ближе и ближе к нам.
Они упустили меня на улице Вожирар, но здесь не упустят. Я не смогу вечно ускользать от них.
– Не знаю, как вам, – бросил я, повернувшись к Софи, – а мне начинает надоедать эта подлая охота за людьми.
Софи явно удивилась. Наверное, было в моем голосе нечто такое, чего она прежде не слышала. Гнев.
– Стефан, – продолжал я, не останавливаясь. – Вы их видели?
Он кивнул.
– Сколько их?
– Двое, – ответил он, дав мне знак не оборачиваться.
– Вы уверены?
– На девяносто процентов.
– Что будем делать?
Баджи заколебался, быстро взглянул в их сторону, потом скорчил гримасу.
88 
