Последние отзывы

  37  

Если она рассчитывала смутить трепетную душу славянина из-за «железного занавеса», то крупно промахнулась – видывал Мазур подобное не единожды, в руках держал…

Он ухмыльнулся и преспокойно ответил:

– Поляки, солнышко, в таких случаях очень даже запросто могут с блондинки и шортики снять, а потом кучу всяких фривольностей сотворить.

– За чем же дело стало? – перехватив взгляд Мазура, она вдруг фыркнула: – Эй, ты, часом, не подумал, будто я из профессионалок? Честное слово, я бескорыстная любительница. Просто понимаешь ли… Потом мы все будем ужасно респектабельными и примерными – муж, карьера, репутация, дети… А пока я еще беззаботная студентка, нужно оттопыриться так, чтобы было что вспомнить. Мы с подругами здесь уже шестой день, от скуки остервенели – ну нет подходящих парней, и все тут, одни уроды да женатые в компании супружниц… Ну?

Мазур по-прежнему допускал за происходящим ловушку, любой хитрый ход неизвестно чьих спецслужб, – но что поделать, ситуация требовала немедленных действий. А посему он, не колеблясь, подхватил легкомысленную студенточку в охапку и переправил на постель, уже через несколько секунд убедившись, что блондинка она самая натуральная. Все последовавшее за этим как нельзя более вписывалось в концепцию дружбы народов вообще, и польско-канадской в частности. Дружба народов проходила пылко, разносторонне и с фантазией, наглядно опровергая брехню западных пропагандистов о том, что две социальные системы разделены непроходимой пропастью, а западный мир и советский блок никогда не смогут найти меж собой общий язык. Видали б они…

Прошло довольно много времени, прежде чем дружба народов получила некоторую передышку, и представители двух социальных систем умученно успокоились, лениво поглаживая друг друга.

– Точно, на следующий год поедем в Польшу, – заключила Джоанна, умело охальничая пальчиками. – Может, там все не так и ужасно?

– Да ну, какие там ужасы…

– А меня там не начнут вербовать, если я в Польше буду с тобой спать? Сфотографируют украдкой…

– Глупости, – сказал Мазур. – Ты что, знаешь какие-то секреты?

– Да никаких я секретов не знаю. Просто пишут так…

«Самое интересное, что у меня абсолютно те же подозрения, – подумал Мазур. – Возможно, и не контрразведка. Возможно, это просто девочка-вербовочка. Вербушечка мелкого пошиба, работающая по тем, кто приезжает из-за «железного занавеса». Вот смеху-то будет, если нас сейчас щелкают, и нынче же ввечеру какой-нибудь скользкий хорь начнет этими фотографиями в харю тыкать. Ну и завербуемся от имени пана Юзефа, что нам стоит? Пусть ищут потом в Польше, пока пятки до задницы не собьют…»

Дверь громко стукнула, и он машинально напрягся, – но тут же подумал, что всполошился зря, спецура постаралась бы войти совершенно бесшумно.

И точно, вместо хмурых типов со стволами наперевес появилась блондинка в красном бикини – не та, что выглядывала утром из окна вместе с Джоанной, незнакомая какая-то. Мазур со свойственной полякам стыдливостью быстренько прикрыл кое-что простыней, зато Джоанна и ухом не повела, раскинувшись в непринужденной позе. Только повернула голову:

– Это Алиса, из нашего университета. Алиса, это Джузеф, он поляк, представляешь?

Алиса, присев на краешек постели и меряя Мазура бесстыжим взглядом, поинтересовалась:

– Судя по твоей довольной физиономии, сделан почин?

– Ага, – сказала Джоанна. – А учитывая, что у них там еще куча симпатичных парней, дела обстоят и вовсе прекрасно.

– Можно, я пока к вам присоединюсь?

– Да сделай одолжение, – хмыкнула Джоанна, усаживаясь в постели и потягиваясь.

Глянув на Мазура с потребительским интересом, Алиса притянула к себе Джоанну, погладила по груди, и подружки принялись целоваться взасос с большой сноровкой, выдававшей немалую практику. Стало ясно, что Мазура вот-вот затянут в вовсе уж растленные буржуазные забавы. Он в принципе был и не против – ситуация вынудила, так что нечего опасаться взбучки по партийной линии, – но хорошо понимал, что сослуживцы сидят сейчас как на иголках, гадая о его судьбе, просчитывая все мыслимые варианты и ожидая самого худшего. Делу время, потехе час…

Он бочком-бочком соскользнул с постели, прежде чем до него успели добраться расшалившиеся подружки, смаху запрыгнул в штаны и стал продвигаться к двери. Едва не налетел на третью жиличку – довольно симпатичную шатенку в коротком пестром платьице, вежливо посторонился.

  37