Последние отзывы

  4  

Глебу было немного стыдно, что отец оказался выносливей его. Ему временами казалось, что батя выкован со стали. Впрочем, объяснение этого факта лежало, что называется, на поверхности. Каждый день отец, где бы он ни находился, делал получасовую зарядку, которая заканчивалась бегом. В свои сорок пять лет Николай Данилович мог дать фору даже молодому спортсмену-разряднику. К такому образу жизни он приучал и сына. Правда, утренняя зарядка для Глеба, который любил подольше поспать, была сущим наказанием, и он увиливал от занятий физкультурой, как только мог. Но в этом вопросе отец был неумолим.

«Когда-нибудь скажешь мне спасибо, что я гоняю тебя до седьмого пота, – говорил, посмеиваясь, Николай Данилович. – Знаешь, что наиглавнейшее в нашей профессии? Понятное дело, за исключением фарта.

- Запомни, сынок: главное в нашем деле – крепкие мышцы и быстрые ноги. От способности вовремя дать стрекача напрямую зависит продолжительность существования кладоискателя в этом мире».

«А зачем нам все это? Мы ведь не доедаем последний кусок хлеба без соли. Разве тебе не хочется пожить спокойно?» – с подковыркой спросил Глеб.

«Выучил умника на свою голову… – Николай Данилович отвесил Глебу легкий подзатыльник. – Желаешь окончательно перейти на государственные хлеба и работать по специальности?»

«Батя! – с деланным ужасом воскликнул Глеб. – Постучи по дереву! Я хочу оставаться твоим рабом до скончания века, несмотря на тяжкий, непосильный труд». – Он показал свои мозолистые ладони.

Сын и отец с любовью посмотрели друг другу в глаза и весело расхохотались…

По настоянию родителей Глеб окончил институт и стал дипломированным археологом. «Нужная специальность в нашем деле, – решительно сказал отец, когда Глеб после окончания школы встал перед нелегким для юноши выбором, куда пойти учиться. – Будешь у меня научным консультантом».

Отец прибеднялся. Это Глеб понял лишь тогда, когда оставил за плечами пять лет, потраченных на получение высшего образования. Николай Данилович был настолько подкован в истории древнего мира и средневековья, а также в практической археологии, что ему впору было читать лекции в институте или писать научные трактаты. С бугра, где расположились кладоискатели, открывался великолепный вид. Обширная низменность заросла лесом, разрезанным на куски тонкими серебряными прожилками ручьев и речушек. Там и сям виднелись невысокие, зализанные временем, холмы; лишь некоторые имели обрывистые склоны, большей частью глиняные. Но глаза Николая Даниловича и Глеба приковала возвышенность, которая резко отличалась от окружающего ее ландшафта. Ее обрывы были самыми настоящими скалами, а верхушку словно срезало гигантским ножом. Возвышенность и была тем местом, куда держали курс отец с сыном. Свое название Три Могилы она получила благодаря трем высоким курганам искусственного происхождения, насыпанным на самом ее верху.

Как оказалось, они и впрямь были могилами, но кто в них покоился, про то история умалчивает. Курганы перекопали вдоль и поперек еще в незапамятные времена. Поэтому на долю современных грабителей могил достались лишь мелкие фрагменты керамической посуды и разный строительный мусор.

– А если сведения не верны? – стряхнув задумчивость, спросил Глеб. – Вдруг это чья-нибудь жестокая шутка?

– В этом и заключается вечный кайф нашей профессии, – улыбнулся отец. – Рулетка. То ли будет, то ли нет. Иногда ищешь одно, а находишь совсем другое. Это в лучшем случае. А в худшем…

Он потрепал Глеба по плечу.

– В худшем случае хорошо отдохнешь на природе, закалишься физически и зарядишься энергией для будущих поисков.

– Думаешь, клад находится в одном из курганов? – с сомнением спросил Глеб.

– Вряд ли. Курганы насыпаны гораздо раньше. В описании, приложенном к плану, есть намеки, что внутри возвышенности имеются пещеры или какие-то пустоты. Не знаю, естественного они происхождения, или рукотворные, но я бы спрятал клад в подземном лабиринте. Это идеальный вариант для тайника. Весь мой предыдущий опыт обеими руками голосует именно за такое предположение.

– Но на плане пещеры не отмечены.

– Этот план – сплошная головоломка. На нем столько всего наверчено, что голова кругом идет. Скорее всего, объяснения разнообразных обозначений, геометрических рисунков и фигур животных заключены в зашифрованной части текста. Увы, шифр оказался нам не по зубам. Конечно, у нас было мало времени, чтобы заняться им капитально, но мне кажется он весьма сложный и нестандартный для тех времен.

  4