Особенно,... 
41 
— Завтра я буду по-прежнему ощущать твою кожу на моей руке. Завтра я все так же буду чувствовать шелк твоих губ. Завтра утренний ветер донесет до меня твой запах. Разве я могу забыть тебя?
— Так мы еще увидимся? — затаив дыхание, спросила Памела.
— Я бы не смог теперь без тебя, даже если бы захотел. Но я и не хочу. Я буду ждать тебя завтра вечером в том же самом кафе, в то самое время, когда мы встретились. А до того, моя нежная Памела, я буду думать о тебе.
Когда он вышел из номера, Памела почувствовала себя так, словно солнце внезапно свалилось с неба. Она тут же принялась считать часы, оставшиеся до того момента, когда она снова сможет его увидеть.
Артемида ждала в полутемном коридоре, что ответвлялся от ничем не приукрашенного служебного входа во «Дворец Цезаря». Она стояла возле двери, которая открывалась в убого выглядевший чулан, таивший в себе портал перехода в другой мир. Скрестив руки на груди, Артемида вздохнула. Она говорила Аполлону, что будет ждать его на Олимпе, однако по мере того, как ночь близилась к концу, Артемиду все сильнее охватывало беспокойство. Было уже очень поздно, близился рассвет… а она все еще ощущала магическую цепь, что связала ее со смертной женщиной. Неужели богу света понадобилось так много времени, чтобы соблазнить простую девушку?
Какой-то высокий мужчина в мокрой насквозь одежде вышел из-за угла и приблизился к Артемиде. Она машинально подняла палец, чтобы заставить его уйти и воспользоваться другим выходом.
Мужчина рассмеялся, удивив ее.
— Твои штучки на меня не действуют, сестра, — сказал Аполлон.
Глаза Артемиды округлились, когда она узнала брата.
— Аполлон?! Ох, борода Зевса! Что с тобой?
Аполлон пожал плечами и подергал мокрую рубашку, отлепляя ее от тела.
— Несчастный случай.
— Несчастный случай? А как дела с соблазнением?
— Дела продвигаются отлично.
— Ну, знаешь! — Артемида едва не завизжала от разочарования. — Как это они могут отлично продвигаться, если я до сих пор ощущаю цепи заклинания?
— Такие дела требуют времени, Артемида. Памела не город, который можно взять штурмом, и не крепость, на которую нападают и грабят. Она — смертная женщина, которой хочется романтики.
— Это я прекрасно понимаю. Но вот чего я не понимаю, так это почему ты до сих пор не затащил ее в постель!
— Потому что на самом деле это не то, чего она желает.
Артемида прищурилась, услышав странный, задумчивый голос брата.
— Заполучить в постель самого бога света — это не то, чего она желает на самом деле? Я считаю, в это трудно поверить, брат.
Аполлон вздохнул.
— А что ты скажешь, если я признаюсь тебе: уложить ее в постель прямо этой ночью — не то, чего хочу я сам?
Артемида сказала бы, что это ей понять легче. Она ведь думала, брат нашел ту смертную просто привлекательной, но, видимо, что-то изменилось…
— Ну, — медленно произнесла она, — в этом явно виноват Бахус. Он просто должен быть как-то замешан. Может, он использовал наиболее сильное вино, чтобы одурманить ту женщину и вызвать в ней желание. Он ведь бог; полагаю, он и прежде не раз соблазнял смертных женщин, как бы ни было противно представить его занимающимся любовью.
— Нет! — вырвалось у Аполлона. — Эта жаба не прикасалась к ней!
Тонкие брови Артемиды недоуменно сошлись у переносицы.
— Аполлон, выражайся яснее! То ты говоришь, что не желаешь эту смертную, то вдруг заявляешь, что готов защищать ее от другого бога, как будто ты безмозглый Парис, а она — твоя Елена.
— Я просто сказал, что не хотел укладывать ее в постель этой ночью, но я не говорил, что не желаю ее. Она вечером поранилась, — брякнул он, пока сестра молча смотрела на него.
— Конечно, я ее вылечил. Без ее ведома, — быстро добавил он, прежде чем Артемида успела что-нибудь сказать. — Но тащить ее в постель сразу после этого? Это было бы просто низко.
Острый взгляд Артемиды прекрасно видел скрытую неловкость брата. Он не говорил всей правды — ни сестре, ни, возможно, себе самому. В любом случае, по упрямо сжатым челюстям Аполлона Артемида поняла, что больше он ни в чем не признается.
— Значит, завтра?
Аполлон напряженно кивнул.
— Завтра.
— Ладно. Пора возвращаться на Олимп. Я что-то устала от мира смертных.
Аполлон открыл дверь кладовой и жестом предложил сестре пройти первой через мерцающий перламутровым светом портал. Он возвращался в их мир, но не собирался на Олимп. Аполлон рассеянно пожелал сестре доброй ночи, а потом мгновенно перенесся в некое место, где, как он знал, сможет найти помощь.
41 
