.
Очередная сказка о Золушке 
37 
Он говорил о свадьбе с Марком. Он — двоюродный брат Марка, следовательно, родственник. Но свадьбы с Марком не будет! Или не она будет невестой.
Адам уходит из ее жизни! Именно этого Мэгги и хотела, как он и сказал... Муки его возвращения закончились. Почему же она не прыгает от радости? Она должна, должна радоваться жизни, свободной от него. Ад замерз!
Он горько усмехнулся ее молчанию.
— Твоя поддержка особенно помогает мне сейчас.
Адам развернулся к выходу.
Если это шутка, то весьма слабая. От нее Мэгги хочется плакать, а не смеяться. Удивительно, но он действительно уходит!
— Что ты сказала?
Адам остановился в дверях.
Снова она, очевидно, подумала вслух. Хотя, похоже, не слишком громко. Что она пробормотала?..
— Я не выйду замуж за Марка, — проговорила она более отчетливо.
Слова обдирали горло.
— Неужели? Нет-нет, я не собираюсь обвинять тебя! — Он понимающе кивнул. — Браки расторгаются не так легко. Даже сегодня. Твои родители, похоже, смирились с твоими нынешними отношениями, так зачем что-то менять?
— Ты не понял!
Но и она не до конца понимала. Чего она добивается, рассказывая Адаму, что Марк всегда был для нее только другом, что он собирается жениться на Андреа? Ее недавние мысли вызваны безумием момента. Конечно, Адам не любит ее! Если бы любил, не согласился бы на развод.
Он скривился.
— Не думаю, что хочу понимать, Магдалина. Больше не хочу. Некоторое время назад, мне казалось... А, все это глупости! — Он покачал головой. — Будь счастлива, любимая. Наслаждайся жизнью. Ты заслужила это.
И он ушел. Просто ушел. И пустота, которая осталась после него, никогда не заполнится. Никогда в ее жизни...
* * *
Ее родители спали, когда она вернулась в больницу. Медсестра уверила ее, что все в порядке, и Мэгги отправилась искать Марка в приемном покое.
Его взгляд инстинктивно двинулся за ее спину, когда она вошла.
— Адама здесь нет, — равнодушно ответила Мэгги, на еще не заданный вопрос.
Темные брови приподнялись.
— Трудно найти место на стоянке?
— Я приехала одна.
Она тяжело опустилась на диван, не вполне сознавая, как, собственно, добралась сюда. Она не могла вспомнить дорогу, как ехала, как ставила машину на стоянку, — она ничего не помнила...
Марк внимательно взглянул на нее, не пропустив ни теней под глазами, ни бледности щек, ни дрожи в пальцах, когда она отбрасывала за спину длинные волосы.
Он положил свои руки на ее, безвольно упавшие, кисти.
— Что случилось, Мэгги?
Она зажмурилась, не позволяя покатиться слезам, но ресницы все-таки увлажнились, когда она снова посмотрела на Марка.
— О, Мэгги, милая, — простонал он, нежно обнимая ее и позволяя ей плакать, когда рыдания сотрясли ее тело. — Этот наглец, — бормотал он, когда слезы продолжали литься, — этот мерзкий, паршивый...
— Ты не понимаешь, Марк. Адам и я... мы... я...
— Я все понимаю, Мэгги, — злобно отрезал он. — Мой дорогой кузен действовал в своем духе и воспользовался преимуществом ситуации. Ни больше, ни меньше!
— Он ушел, Марк. Ушел сам, — с дрожью в голосе проговорила она. — Согласился дать развод, благословил меня на сольную карьеру — все!
— Тогда я не... Мэгги? — Марк крепко сжал ее руки. — Ты по-прежнему любишь его... — не в силах поверить, проговорил он.
Он был вправе не поверить. Она сама не верила себе, однако знала, что это, правда. Она любит Адама. И всегда будет любить. Но он окончательно и бесповоротно ушел из ее жизни.
Она должна была быть в восторге от этого, а оказалась в отчаянии.
— Мэгги, иногда память играет с нами злые шутки, — мягко убеждал Марк. — Вы с Адамом всегда физически быстро загорались. Не питай иллюзий относительно случившегося между вами прошлой ночью.
Никаких иллюзий она и не питала.
— Не беспокойся, Марк. — Улыбка сквозь слезы. — Я не собираюсь разваливаться на части. — И Мэгги странно, как-то ненатурально рассмеялась. — Ты когда-нибудь видел меня развалившейся на части, Марк?
Он нахмурился.
— В прошлый раз ты была очень близка к этому.
— И посмотри, как далеко я продвинулась с тех пор, — решительно проговорила она. — Моя карьера, наконец-то, рванется вперед. Ради этого мы так старались!
Он кивнул.
— Просто хотелось бы видеть тебя счастливой по этому поводу.
— Как только мой отец поднимется на ноги и вернется домой, я буду счастлива. Вот увидишь! — уверенно прибавила она.
37 
