Вопреки всем протестам Вернем был увлечен в Гобеленовую гостиную и усажен в кресло с чашкой чаю.
— Я требую, чтобы мне показали племянника! — повторял он, пока не заметил Честити, вошедшую вслед за остальными.
Он побелел. Она равнодушно улыбнулась ему. Впервые на ее памяти глаза Генри по-рачьи выпучились.
— Племянника вам незамедлительно покажут.
До жути покладистый Родгар послал за Верити. Когда она вошла в сопровождении необычно сурового Натаниеля, Вернем поднялся. На младенца он даже не взглянул, зато Верити подверг пристальному осмотру.
— А теперь мы отправимся домой…
— Никуда мы не отправимся, — перебила Верити. — У меня нет такого намерения, а одного ребенка вы не увезете. Для этого вам потребуется постановление суда. Можете заняться этим хоть сейчас, но не надейтесь, что получите его раньше будущего года.
Глаза Вернема так и забегали по гостиной. Все собравшиеся Маллорены улыбались ему, но, как человек неглупый, он понял, что под улыбками таится отнюдь не радушие.
— Полагаю, вы правы, — сказал он, меняя тон. — Этот тонкий вопрос требует вмешательства юридических органов, и я временно отказываюсь от своих прав, тем более что маркиз Родгар заверил меня в добром здравии младенца. Прошу простить мое вторжение и этот пыл… Надеюсь, вы понимаете, что я отчаянно тревожился за свою дорогую невестку. Не стану дольше злоупотреблять вашим гостеприимством. Позвольте откланяться, но прежде… прежде, Верити, ответь: почему ты не известила меня, куда идешь?
— Потому, милорд, что хотела скрыться от вас, — просто ответила та.
— Но с чего вдруг? — спросил Генри, заметно выбитый из колеи.
Верити открыла рот для гневной тирады, и Натаниель поспешил выйти вперед, чтобы не дать ей сказать лишнее.
— Причины, по которым моя супруга оставила ваш дом, могут быть ошибочны, к тому же сейчас не время разбирать их. Все хорошо, что хорошо кончается! В ближайшем будущем я подам прошение о правах, как опекунских, так и имущественных. Надеюсь, вы понимаете, что это надлежащий, логически обоснованный шаг?
Вернем смерил его взглядом, полным лютой ненависти, но мило улыбнулся:
— Я подам контрпрошение. Как вы знаете, существует завещание. Не сомневаюсь, что суд с должным уважением отнесется к воле покойного. — Он натянул перчатки и огляделся с таким видом, словно ждал, что его станут удерживать. — Кстати, — сказал он, когда этого не случилось, — я недосчитался некоего документа. До твоего бегства, Верити, он постоянно находился в домашнем сейфе. Не захватила ли ты его по ошибке с собой? Это важная поправка к завещанию, и ее необходимо как можно скорее передать душеприказчикам.
Честити пришлось затаить дыхание, чтобы не выдать себя.
— Ах, это! — Верити сделала неопределенный жест. — Да, я забрала его, но исключительно по настоянию покойного мужа. Он где-то должен быть… только не вспомню, где именно…
В полной тишине раздался скрип зубов — это Генри боролся с нетерпением. К несчастью, в глазах Верити прыгали смешинки, она в любую минуту могла хихикнуть и испортить всю игру. Она никогда не умела как следует притворяться.
— Может, я сам поищу его? — предложил Генри. Трудно сказать, как обернулось бы дело, не ворвись в гостиную Форт.
— Мне сказали, что… в самом деле, это ты, негодяй, подлец, мерзавец! У меня с тобой счеты, Вернем!
Он так вцепился Генри в горло, что понадобились трое Маллоренов, чтобы его оторвать. Четвертый (понятно, какой) безмятежно наблюдал за этой сценой.
— Придется потерпеть, Торнхилл, — сказал Син, когда суматоха несколько поутихла. — Я первый в очереди.
— Я готов сразиться за право растерзать эту крысу! — прорычал Форт.
— Позвольте, позвольте! — просипел Генри, растирая покрасневшее горло. — Я же готов был жениться на этой шлюхе!
Форт свалил его на пол ударом кулака.
— Какая жестокость! — с удовольствием произнес Родгар. — Кажется, наш гость потерял сознание.
Он дернул сонетку и приказал унести пострадавшего и позаботиться о нем.
— А я все думал, как убедить Вернема задержаться немного под моей крышей, — сказал он, когда это было сделано. — Благодарю, Торнхилл, что избавили от необходимости шаркать ножкой.
— Я ему выпущу кишки! — только и ответил разъяренный Форт.
— Позже. Вернем должен дожить хотя бы до встречи с Уолгрейвом. Желательно, чтобы она состоялась при свидетелях.