Особенно,... 
67 
Последствия, несомненно, будут колоссальными. По крайней мере, армия в Хэнгридже была повинна в шокирующей халатности. В худшем же случае происходило что-то очень страшное, а слова Карен Медоуз уже означали, что помогать следствию военные не спешат.
Так или иначе, Келли оставалось еще столько всего сделать, столько всего выяснить, перед тем как он начнет продавать свою историю. Ему надо еще исследовать военную статистику. Узнать, например, сколько всего за последние годы в армии Соединенного Королевства произошло якобы самоубийств и несчастных случаев. Он думал и о том, не приведет ли встреча с родителями четвертой жертвы к еще большим сюрпризам.
Но, делая записи, он удивлялся, сколько уже может сказать. Возможно, это будет самая крупная история всей его жизни. У него было такое предчувствие.
Как только Карен приехала обратно в свой офис, она сразу же попробовала связаться с судейским клерком по делам насильственной смерти, чтобы спросить его о записях по расследованию дела Джослин Слейд. Возможно, она должна была это сделать еще до встречи с Паркером-Брауном, но тогда ей просто было не до того.
Автоответчик сообщил, что суд по делам насильственной смерти закрыт на слушание и что клерк ей перезвонит, как только сможет. Она оставила короткое сообщение.
Ей было сложно сосредоточиться на чем-нибудь другом, кроме Хэнгриджа. И она все еще думала о встрече с Джерри Паркером-Брауном, прокручивая в голове снова и снова все то, что сказал ей Келли, когда вдруг, к ее полному изумлению, как раз около шести получила мейл от командира девонширских стрелков, настаивавшего на своем приглашении пообедать вместе в воскресенье: «Я знаю, что ты была расстроена, и я тебя понимаю. Но можем же мы оградить нашу личную жизнь от нашей работы? Мне так понравилось проводить с тобой время, и мне бы очень хотелось увидеть тебя в воскресенье, как мы и собирались».
Какой он все-таки хитрый сукин сын, подумала Карен.
Она сразу же нажала на «стереть». Она не могла поверить в то, что у этого мужчины хватило наглости написать такое письмо. В одном она была абсолютно уверена: она не может больше рисковать. Больше никаких неофициальных встреч с полковником Джеррардом Паркером-Брауном. Он что-то скрывал. Сейчас она в этом не сомневалась. Она также не сомневалась в том, что он все это время ее использовал. И очень остро чувствовала, что, отправив свое сообщение с просьбой не отказываться от воскресного свидания, Паркер-Браун продолжал пытаться ее использовать. Одна только мысль об этом заставляла ее пылать от ярости.
Из-за того, как она себя чувствовала, Карен не хотела пока общаться с Джоном Келли. На самом деле, увидев его имя на дисплее своего телефона, она не только намеренно не ответила на звонок, но и попросила клерка, который подходил к телефону в ее офисе, отклонять все звонки Келли. Ей надо было звонить самой. Расследование обещало быть трудным. Из тех расследований, которые либо делают человеку карьеру, либо рушат ее.
Карен не была трусом. Она нисколько не боялась рисковать. И, господи, как же ей хотелось испортить легкую щегольскую жизнь Паркера-Брауна. Она вдруг подумала, что уже достаточно рисковала своей карьерой. Не раз она ставила себя в такую ситуацию, что ее работа висела на волоске, и по крайней мере два из этих случаев были связаны с активным участием Джона Келли.
И теперь она понимала, что стоит на грани нового приключения. Она знала, что не следует делать нового шага, не получив официального разрешения от начальника полиции дальше расследовать хенгриджское дело. Тем не менее, если даже такого разрешения она не получит, то все равно вряд ли сможет удержаться и не предпринимать никаких дальнейших действий.
Ее размышления были прерваны необходимостью идти на совещание по взаимодействию между полицией и уголовно-следственным отделом, и, стараясь выбросить из головы мысли о Хэнгридже хотя бы на какое-то время, она отправилась в главное здание, примерно за полчаса до того времени, как приехал Келли.
Когда совещание наконец закончилось, вскоре после половины восьмого, Карен вышла через заднюю дверь, и только тогда она вспомнила, что клерк суда по делам насильственной смерти так и не перезвонил ей.
Келли хотел бы написать роман хотя бы на половине того энтузиазма, с которым он занимался хэнгриджским делом. Он был весь поглощен размышлениями о статье, когда краем глаза заметил, как «MG» Карен выезжает со стоянки полицейского участка, поворачивает налево к «Лэндсдауну» и движется к нему. Как же она умудрилась перейти дорогу таким образом, что он не заметил? Затем с проворством, удивительным для человека его возраста, размера и образа жизни, которое он тем не менее так часто проявлял, Келли ловко выскочил из машины и очутился прямо на дороге перед машиной Карен, заставив ее резко затормозить, чтобы не сбить его.
67 
