Последние отзывы

  38  

Включив фонарик и положив его на полочку, Смолин довольно сноровисто зарядил ухоженный «Бекас» черными пластмассовыми патронами с картечью – всю пятерку, потом, подумав, загнал и шестой в ствол, поставил на предохранитель, вновь примостил ружьецо у бревенчатой стены и задернул занавеску.

Больше хозяйственных забот не предвиделось – и он направился во двор, где под навесом рдел огонек Ингиной сигареты. Присел рядом, вытащил пачку, усмехнулся:

– Ну что, свет не без добрых людей?

– Поразительно, – сказала Инга. – Вот так вот взял и уехал, на нас дом оставил…

– Ну, вряд ли у него по стенам висят Рубенсы, а под кроватью лежат червонцы, – сказал Смолин. – Умный мужик, битый жизнью должен прекрасно понимать, что страннички вроде нас не для того шлепали по тайге, чтобы злодейски расхитить его скудные пожитки…

– Интересно, куда он подался?

– А вот поди ж ты догадайся, – пожал плечами Смолин. – Дела какие-то у человека, что тут скажешь…

– Может, он клад ищет?

– Тот, золотой?

– Его. Или – вообще клад.

– Ну, кто ж его знает, – сказал Смолин. – Так, впрямую как-то и неудобно было спрашивать, нормальный мужик – накормил, приютил, мало ли какое у него хобби… Почему бы, в конце концов, ему клад и не искать? И вовсе не обязательно тот. По теории вероятности, кладов в этих местах должна быть если и не чертова уйма, то все же изрядно. Даже без исчезнувшего предивинского золота. Революция, гражданская, коллективизация… Много чего прикопано, надо полагать… Одно ясно: пока он никакого клада не нашел, даже если и ищет, по крайней мере, здесь, в доме, его нет. Иначе он прямо-таки инстинктивно держался бы по-другому. Нет в нем ни малейшей сторожкости, характерной для любого, у кого в подполье клад найденный захован… – он посмотрел на белую луну над тайгой, на залитые призрачно-серебристым светом живописные окрестности, потянулся, испытывая приятную сытость и блаженный покой: – Как тебе местечко?

– Благодать неописуемая, – откликнулась Инга умиротворенным голосом. – После такого ужина, да еще имея крышу над головой, начинаешь приходить к выводу, что обстановка весьма даже романтическая… – она со смешком отбросила руку Смолина: – Нет, не настолько… Вымоталась жутко, никаких посторонних желаний… Вася…

– Что?

– А эта бешеная бабка к нам ночью не припрется с топором? Коли уж у нее извилины узлом завязаны…

– Вряд ли, – подумав, сказал Смолин. – Лихобаб бы предупредил обязательно, будь у нее такие привычки. Она в глухой обороне, похоже, не предпринимает диверсионных вылазок…

Инга, придвинувшись поближе, спросила возбужденным шепотом:

– А что, если она что-то такое знает! Если ей восемьдесят, она в те времена была, конечно, не совсем взрослой, но в возрасте вполне сознательном…

– Поздравляю, – сказал Смолин, – начинаешь проникаться азами нашего веселого бизнеса. Вот именно. У меня такая мысль мелькнула давно – что твои догадки ничуть не обесценивает. Ей восемьдесят, значит, в те времена было лет шестнадцать… для тех времен, для деревни это вполне взрослый возраст. А если учесть, что деревня в те времена была сплошь староверская… Что тем, кто оформил караван, просто необходимо было иметь здесь сообщников… Знаешь, интересные выводы напрашиваются. С чего-то ж ее повернуло именно на энкаведешниках и золоте? Напугали в свое время? Ну да, не спорю, ребятки в синих фуражках наверняка дипломатией и изяществом манер не отличались. И все равно, неужели это ее самое тяжкое воспоминание в долгой жизни, большая часть которой пришлась на времена совершенно неласковые? А вообще…

– Что?

– Крутятся в голове какие-то смутные идеи, – сказал Смолин. – Но не даются пока. Ладно, пора бы и проверить, как там обстоит с внешним миром. А то мы здесь последними узнаем, если мировая война начнется…

Он достал телефон, проверил звонки и почту. Шварц ему звонил дважды во второй половине дня, четырежды – ближе к вечеру и, наконец, час назад прислал сообщение, запрашивая, куда, к такой-то матери, шеф подевался? Примерно та же картина наблюдалась и касаемо Фельдмаршала. Кот Ученый ограничился сообщением, что свободен, и больше не доставал. Все было в норме: ребятки, не получая от него сигналов о помощи либо отчетов о происходящем, решили не пороть горячку и не бомбардировать беспрестанно требованиями отозваться. Всё правильно: существовала в таких вот поездочках теоретическая возможность, что родной и любимый шеф сейчас вынужден, сидя перед индивидом в погонах, оправдываться и растолковывать, что на самом-то деле он ничего такого не имел в виду и его неправильно поняли…

  38