— Золотые слова, — поддакнул Бони, погладив приклад пулемета.
— Замок — это еще и дружина, — рассудительно сказал Шедарис, и к его мнению нельзя было не прислушаться. Столько лет в строю — и жив до сих пор.
— А выбор у нас есть? — прищурилась Мара. — Любую половину дружины я беру на себя. Надеюсь, с другой половиной вы как-нибудь управитесь.
— За что я тебя люблю, так это за твою жизнерадостность, — сказал Сварог. — Оптимизм всегда достоин уважения… А посему едем к замку. Может, все обойдется миром…
И тронул коня, подумав мельком, что форма ганзейских матросов сейчас выглядит довольно нелепо — особенно если матросы эти движутся верхами в противоположном от реки направлении. Но не было времени на очередной маскарад. И вся надежда на дворянскую спесь, на то, что здешний хозяин поможет собрату лауру скрыться от погони, — обитающие на захолустной границе сеньоры на многое смотрят иначе и проще, нежели утонченная столица…
Отыскав стежку, они въехали в деревню, еще издали чуточку удивившую их тишиной и полным безлюдьем. Только кое-где шмыгали кошки. Не видно ни людей, ни какой бы то ни было скотины, собачьи будки пусты, возле них валяются цепи с расстегнутыми ошейниками, ворота хлевов распахнуты, кое-где валятся оброненная впопыхах утварь — миски, кочерга, новый башмак…
— Странно, — с хитрецой улыбнулся Леверлин. — Обычно при моем приближении прекрасные пейзанки выбегают на улицу, а не прячутся.
— При моем тоже, — в тон ему откликнулась Делия. — А еще я очень люблю, когда подданные падают ниц и вместо того, чтобы говорить всякие глупости, облизывают пыль с моих туфель.
И оба дружно захохотали.
— Встречал я подобное запустение, и не раз, — хмыкнул Шедарис, пропуская шуточки-прибауточки мимо ушей и строжко глядя окрест. — Они все ушли в замок. Чего-то вроде нападения бояться… Однако никакой противник сюда еще не наехал — все дома целые, а наш брат солдат, попав во вражескую деревню, по детской резвости непременно что-нибудь да подпалит…
— Может, это они от нас спрятались? — предположил Паколет, браво подбоченившись в седле и стоя на стременах, чтобы поберечь стертую задницу.
— Не переоценивай, дружок, себя… — хмыкнул капрал.
Сварог натянул поводья, достал из чехла подзорную трубу и стал обозревать замок. Фортеция выглядела готовой к серьезной осаде — широкий ров, окаймляющий холм, заполнен водой по самую кромку, мост опущен, но на стене над воротами внешней стены маячат двое с алебардами, и возле них лениво поднимается дымок над котлом со смолой. Тому, кто возьмет эту стену, придется немало повозиться и с замком — наступать нужно по довольно крутому склону, с умыслом засаженному высокой травой, даже на вид влажной, скользкой, а также зарослями колючего кустарника. А одно-единственное бревно, пущенное сверху, натворит дел, сметая шеренги наступающих, как кукол…
На внутренней стене курились тонюсенькие сизые дымки — похоже, иные стрелки вооружены старинными фитильными мушкетами. Кое-кто опирается на древки прадедовских алебард с огромными широкими лезвиями, вырезанными самым причудливым образом, со множеством шипов и крючьев. Но виднеются и современные мушкеты, и парочка пушек, а вон и пулемет лежит посередине зубца в форме ласточкиного хвоста…
— Там есть какой-нибудь флаг? — спросила Делия.
— Никакого, — ответил Сварог, не отрывая от глаза трубу.
Рядом с часовыми на внешней стене появился человек в отделанной серебром кирасе и несколько старомодном рокантоне с высоким гребнем, украшенным вдобавок щеткой из лошадиных хвостов. Посмотрел на всадников, и, как это часто бывает, возникло ощущение, что они со Сварогом встретились взглядами. Сварог ждал, не опуская трубу, и его терпение вознаградилось: человек в кирасе обернулся к замку, взмахнул длинным мечом, и над главной башней взвился флаг с гербом. Следом толчками, словно механизм флагштока давно не смазывали, взвилось крайне странное знамя: три узких алых вымпела, три черных, три белых. Люди на стенах заорали, махая оружием. В криках не было угрозы. Скорее, их командир объявил, что по случаю подъема флага жалует бойцам по чарке меда.
Пожав плечами, Сварог передал трубу Делии:
— Взгляните, принцесса. Может, вам знакомы здешние народные обычаи? Я решительно теряюсь… Мне уже сдуру кажется, что это или день рождения сюзерена, или Праздник урожая.