Последние отзывы

  3  

И ведь дня через два все это в точности повторилось – снова близенько-близенько, вот туточки, за поворотом, шумит мотор, скрежещут передачи, тужится потрепанная машинешка, пытаясь одолеть колдобины и рытвины, вот-вот выедет из-за поворота… а вот вам шиш. В один прекрасный момент звук мотора затихает и уже более его не слышно до следующего раза. Невидимая машина с завидным постоянством стремится к лагерю и, не доехав до него совсем немного, исчезает неведомо куда…

Бога ради, только не нужно логических, рациональных объяснений. Их попросту не имеется. Версию о том, что это якобы доносился до нас шум мотора ездивших где-то поблизости машин, отметаем с порога. Прежде всего потому, что этим машинам было неоткуда взяться. До деревни, повторяю в который раз, километров пять, а там еще одна речушка, дома, лес, ближайшая автотрасса – таким образом, километрах не менее чем в восьми. И, кроме того, мы в конце концов, малость осатанев от таких непонятностей, стали экспериментировать с тем самым нашим газиком. Благо шофер наш, своими ушами послушав шум невидимки и своими ногами отмахав с километр дороженьки, всецело проникся ситуацией…

В общем, он ездил, а мы слушали. Экспериментальным, сиречь строго научным путем было установлено:

а) шум мотора настоящей машины слышен исключительно тогда, когда она находится метрах в трехстах от лагеря, не дальше;

б) шум моторов других, посторонних, далеких машин до лагеря попросту не долетают. Напрочь.

Вот так, путем строгого эксперимента… А невидимка, сволочь такая, продолжала мотать нервы. Если не каждый вечер, то уж через пару дней на третий. Возможно, кому-то это и смешно читать, но нам тогда, честное слово, было не до смеха. Неоткуда взяться машине, неоткуда доноситься шуму мотора, а машина тем не менее едет себе вечерком неподалеку от лагеря. И увидеть ее нельзя… Как-то, когда мы очень уж разозлились, наш «пятьдесят первый», едва раздался поблизости шум мотора, помчался навстречу со всей скоростью, какую позволяла разбитая колея…

Но ничего шофер не увидел, кроме пустой дороги.

Когда выдалось свободное время, при случае поговорили в деревне с местными. Они эту загадку обсуждали скупо и без всякого удивления. Ну да, а как же. Ездит такая. И давненько вроде бы ездит, времен с довоенных. Видеть никто не видел, а слышали многие. Ни вреда от этого ездуна, ни, понятно, пользы.

А один старикашка, хитрый и пьющий, сказал таинственным шепотом: «Вы только, мужики, в кабину к нему не садитесь, если позовет, – тогда все и обойдется».

Впрочем, нужно учитывать, что деревенские шутники любят подпускать городским «жутиков». Кроме старикашки, никто ничего подобного не говорил. Все сходились на том, что машина-невидимка болтается по тайге лет сорок, и только.

Вот такая история. Возможно, она и не впечатляет – если только вас не было среди тех двадцати-двадцати пяти человек, что своими ушами слышали шум мотора, но потом, отправившись в ту сторону, где просто обязана была оказаться машина, не обнаружили ничего. Если только вас не было среди тех, кто слышал урчанье мотора невидимки чуть ли не каждый вечер…

Финал? Да никакого финала, собственно. Не писать же в Академию наук: «Товарищи ученые, доценты с кандидатами! У нас тут что ни вечер ездит невидимая машина, задолбала, зараза…» Даже если под этим письмом окажется не одна подпись, а двадцать, солидности это не прибавит. Подотрутся, и точка. В общем, мы на все эти загадки махнули рукой, мы как-никак приехали туда работать, своих забот было по горло. В конце концов на скрежетание ездившей у самого лагеря невидимки перестали обращать внимание: благо ни пользы от нее, ни, что важнее, вреда. Как от того медведя, что больше нас не тревожил, как только убедился, что люди мы мирные.

Правда, с некой попыткой объяснения – не этой загадки, но схожей – я столкнулся лет двадцать спустя. Один мой знакомый жил с напарником в таежной охотничьей избушке, и каждую ночь им чертовски досаждало долгое петушиное кукареканье. Вообще-то, звуки самые что ни на есть житейские, вот только до ближайшего жилья, где имелись куры с петухами, пришлось бы топать километров пятьдесят… Обитатели охотничьего зимовья, к слову, вели самый что ни на есть трезвый образ жизни. Но… Полсотни километров до ближайшей деревни – а петухи орут поблизости каждую ночь. Зимой, кстати, было дело.

Так вот, один городской человек с ученой степенью, услышав о загадочном петушином пении, пытался уверять, будто все дело в том, что в атмосфере существуют некие звуковые каналы, переносящие-де мирные бытовые звуки за километры, за десятки километров. Ну, в принципе возможно… Правда, у меня было бы больше доверия к ученому объяснению, окажись оно строгой научной истиной. Но пока что все разговоры о «звуковых каналах» находятся исключительно на стадии гипотез, что, воля ваша, доверия к ним не прибавляет.

  3