112 
Мазур с трудом подавил совершенно детское желание высунуть язык в сторону преследователей: что, съели, мать вашу? Невыразимо приятно было сейчас ощущать себя полноправной частичкой гигантской военной машины, распространившей влияние на добрую половину земного шара. Приятно, и все тут, хоть тресни!
Почти сразу же – надо полагать, для особенно тупых – сигналы ратьера были отрепетованы[11] флагами. Одиночный «Униформ» (Ваш курс ведет к опасности), «Майк»-«Янки»-«Срксисикс» (Близко подходить к моему судну опасно), «Униформ»-«Янки» (Провожу учения, держитесь в стороне от меня). Несомненно, все сигналы имели еще один, лежащий на поверхности смысл: не говорите потом, что не предупреждали, кто не спрятался, я не виноват. Не столь уж сложный подтекст, выраженный весьма наглядными подручными средствами…
На сторожевиках совершенно правильно поняли намек. Дураков там не было. И не нашлось желающих ввязываться в заведомо безнадежную драку. Подлодка, раза в три превосходившая длиной самого крупного кита, вздымалась над волнами, как крепостная стена, да и ревевшие в небе истребители отнюдь не прибавляли пацифизма происходящему. Один за другим сторожевики ложились на обратный курс, уходили к острову, старательно делая вид, что они здесь совершенно ни при чем, – так, пописать вышли…
По выпуклому борту субмарины покатился сверху вниз клубок штормтрапа, проворно разматываясь. Морской Змей подал сигнал «Вперед», ожили моторы, и «Зодиаки» журавлиным клином помчались к субмарине, выглядевшей убедительно и чертовски авторитетно. Истребители бдительно нарезали круги в безоблачном небе.
Блаженно отмякая натруженной душой, Мазур только теперь понял, какого накала достигла операция, если в игру без колебаний были введены столь тяжелые фигуры. Следовало признать, что Юрий Владимирович – мужик решительный и не боится жестких решений. Вот и прекрасно, господа офицеры, довольно с нас пятизвездного маразматика…
Конечно, никакой это не конец. Строго рассуждая, чистой воды начало – капсулу еще предстоит добывать…
Борт субмарины навис над лодкой. Сверху любопытно таращились матросики в белых тропических форменках. И Мазур оскалился в искренней улыбке, глядя на округлившиеся глаза замершего в соседней лодке Фань Ли, вряд ли тот когда-нибудь в своей запутанной жизни видел так близко советскую атомную субмарину, не говоря уж о том, что его сейчас на ней вдоволь покатают. Господин Ма выглядел не лучше. Мазур благодушно подумал: «А все-таки научили мы вас, морды пиратские, с какого конца редьку есть…»
Глава вторая
Бросок второй: твердь земная
Бесшумно перемещаясь меж деревьями, так, чтобы не колыхнуть ни единой веткой, Мазур добрался до места, где оставил Лошарика на его наблюдательном пункте.
Как и следовало ожидать, он ничего не обнаружил, даже подойдя вплотную. Поросшее склизким буйным мхом поваленное дерево, переплетение ветвей, почти касавшихся земли, гроздья по-марсиански диковинных желтых цветов, неумолчный щебет птиц…
Потом как бы из ниоткуда, а точнее, из этого самого переплетения ветвей, где, казалось, и хомяку не протиснуться, возник Лошарик, склонившись к его уху, тихонько доложил:
– Сидят, обормоты. И уходить пока не собираются.
Мазур огляделся, выбрал для себя удобное место, откуда можно было незаметно наблюдать за небольшой прогалиной. Неторопливо сосчитал присутствующих – одиннадцать штук, со времени поступления первого рапорта от выдвинутой вперед разведки партизан не прибавилось.
Пацаны совсем, отметил Мазур наметанным глазом. Худенькие, щупленькие, косоглазые пацаны, чуть ли не дети. Вот только вооружены они были отнюдь не по-детски, чертовски много было на них навьючено – и довольно новых стволов, и амуниции, имелся даже пулемет, а о гранатах и ножах и говорить нечего, увешаны до ушей…
Двое стояли на часах по разные стороны прогалины. Двое что-то жевали – нечто напоминавшее издали черные сухие тряпки. Остальные просто лежали, вольготно раскинувшись, наслаждаясь каждым мигом отдыха.
Стоп, стоп… Точно, вон та – девчонка. Такая же щупленькая, почти безгрудая, столь же тяжело нагруженная. Сопляки – но не зеленые, ох, не зеленые, по ухваткам видно, наверняка заляпанные по уши чужой кровью, пролитой, разумеется, во имя неких высших идеалов. Легче всего загнать в джунгли таких вот детишек – смерти они по малолетству не умеют бояться, чужую жизнь не ценят нисколечко, а чтобы задурить им мозги, достаточно минимума агитации…
112 
