Волкодав

Как мне осточертело это море, круиз, теплоход, туристы, коммандос, Муха… будь я проклят! Получи я приказ свернуть операцию "Брут", немедля прыгнул бы за борт, чтобы побыстрее достичь любого берега.

Лучше утонуть, чем каждую минуту дергаться в ожидании сюрпризов выкормышей мадам Нельке, оставшихся на борту, или других "коллег", готовых сожрать меня с потрохами. И из-за кого?!

Будь моя воля и если бы они после этого успокоились и отстали, я бы с огромным удовольствием грохнул Муху и вручил каждому по сувениру – что-либо из одежды пахана, неожиданно превратившегося в звезду международного масштаба.

Хотя, боюсь, шмоток вора в законе вряд ли хватит, чтобы оделить всех страждущих…

Акула тоже места себе не находил. Он почернел, исхудал и стал похож на старого волка-одиночку, возвращающегося с неудачной охоты. Акула злобился на меня, себя, на подчиненных и готов был устроить мордобитие по любому поводу, совершенно не заботясь о конспирации.

Я едва сдерживал его, и то благодаря нашему афганскому прошлому: для него я навсегда остался старлеем. Теперь же я был его шефом лишь номинально – Акула выполнял свое задание и мог начихать на мои команды.

Естественно, при большом желании и чрезмерной наглости – у меня такие номера не проходили, даже когда я был желторотиком.

А время шло. И туристы болтались в морских просторах, проспиртованные насквозь. Я уже, грешным делом, подумывал, что, может, все и обойдется. Мы доберемся целехонькими до Афин, а там… трава не расти!

Все остальное, как говорится, дело техники.

Дурак думкой богатеет – так случилось и со мной. День "икс" настал. Вернее – ночь…

Судно взяло курс на Балеарские острова. Наша теплоходная пьянь с нетерпением ожидала, когда увидит благодатную Мальорку – там мы должны были отдохнуть от болтанки три дня.

Погода нас пока баловала, но иногда начинал дуть северный ветер, и тогда наших круизных див не согревало ни спиртное, ни жаркие объятия уже опостылевших мужиков, ни прогнозы синоптиков, вещавших, как обычно, с точностью до наоборот.

Последняя ночь перед прибытием в порт острова Мальорка обещала полный кейф и шумное карнавальное веселье: нашему массовику-затейнику пришла в голову оригинальная мысль устроить балмаскарад.

У народа крыша поехала – все шили какие-то дурацкие костюмы, сооружали маски и старались воздержаться от возлияний до темноты.

Самым ходким материалом для маскарадных одеяний оказались рыболовецкие сети, неизвестно каким образом оказавшиеся в рундуке боцмана-хохла, подтвердившего тем самым свой украинский менталитет, заключенный в кратком выражении: от себя гребет только курица и бульдозер.

Наши дамы от сетей были без ума…

Акула был как с креста снятый. Его перекошенная физиономия не требовала никакой маски. Он плевал в воду со скорострельностью "калашникова" и бубнил не переставая что-то такое, что трудно запомнить, а еще труднее перевести на иностранный язык.

Сегодня Акула и его ребята пахали с полной нагрузкой: в этом костюмированом бардаке можно было ждать чего угодно и в любой момент: попробуй уследи в таком столпотворении за сворой коммандос и иже с ними.

Я его не слушал, молча стоял рядом и пил с горла "Баварию". Пиво оказалось отменной дрянью, и я с тоской вспоминал питерскую "Балтику". Массивный корпус теплохода дрожал как в лихорадке: где-то в его чреве работали мощные двигатели, вращающие винты или винт – я как-то не удосужился спросить для самообразования.

Судно шло медленно: нам спешить было некуда, до рассвета оставалось часа три, а ходу – и того меньше, если идти с обычной крейсерской скоростью. Бал-маскарад еще продолжался, но уже без прежнего азарта – некоторые сами ушли, а кое-кого и унесли на руках расторопные стюарды. Я повеселился недолго, и то в обществе Мухи.

  86