23 
Дороти была изумлена тем, как старания парикмахера преобразили ее лицо с большими загадочными глазами. Вьющиеся локоны подчеркивали безукоризненный рисунок высоких скул и мягкие очертания подбородка. А еще вчера вечером она даже не подозревала, что у нее такие черты лица!
Она сама не могла не признать, что выглядит почти красавицей, когда мастер, высушив влажные пряди волос, заставил ее взглянуть на свое отражение в зеркале. То, как она преобразилась, казалось невероятным. Исчезла хаотическая копна, и на ее месте оказались аккуратные мягкие локоны. Она была глубоко удовлетворена своим новым обликом, испытав прилив странной уверенности в себе…
Нейл улыбнулся в ответ, внимательно разглядывая сестру.
— Так кто он? — тоном заговорщика спросил он.
Дороти холодно посмотрела на него.
— Что значит «кто»?
Рот брата расплылся в откровенной ухмылке.
— Ох, да брось, сестрица, не строй из себя дурочку. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. На прошлой неделе ты перестала носить очки и отдала предпочтение контактным линзам, а те деловые костюмы, что ты вечно таскала на работу, уступили место более женственным и к тому же достаточно дорогим и отлично сшитым.
Сейчас на ней были брюки и серая шелковая блузка. Конечно, Нейлу не дано знать, что под верхней одеждой у нее французское шелковое белье, которое она никогда раньше не покупала. Прежде ей и в голову не приходило, что, пусть даже его не видит никто, кроме нее, но оно заставляет в полной мере чувствовать себя женщиной, какова бы ни была верхняя одежда.
«На прошлой неделе», — только что сказал Нейл. Неужели прошла всего лишь неделя с того дня, как она столь неожиданно покинула дом Джордана? Почему-то ей казалось, что миновало куда больше времени…
Тем вечером она долго шептала Мэгги какие-то доверительные слова, после чего еле добралась до отведенной ей спальни и до утра провалялась без сна прямо на покрывале. Значит, та прекрасная обаятельная женщина на фотографии у постели девочки, женщина, которую она узнала с первого же взгляда, была женой Эвана Джордана!
От этого открытия у нее кружилась голова. Жена писателя отличалась несравненной красотой. Господи, да кто мог предположить, что именно она была супругой Джордана! Это казалось невероятным, и в свете столь неожиданного открытия эмоции Дороти по отношению к нему становились просто смешны. А его поцелуй никак нельзя объяснить увлеченностью ею. Как можно вести о ней речь, когда он был женат на головокружительной красавице, в которую, без сомнения, был влюблен по уши!
Конечно же, нельзя осуждать его за те неприязненные чувства, которые он питал к женщинам. Мать Мэгги нанесла ему глубокую обиду, заставив уехать на другой край Америки, перебраться из Лос-Анджелеса в маленький городок на Атлантическом побережье, чтобы зализывать раны, нанесенные разводом.
Дороти поняла, что нет смысла лезть из кожи вон, уговаривая его согласиться на экранизацию фильма о Роджерсе в Голливуде: Джордан никогда не пойдет на это. Она только впустую потеряет время.
Ближе к рассвету Дороти, измученная тяжелыми мыслями, наконец провалилась в глубокий сон. Проснулась она в десятом часу утра и, плохо понимая, что с ней происходит, торопливо стала собираться домой.
На кухне она встретила лишь Эрику, которая сообщила ей, что Джордан повез дочь в школу, но скоро вернется. Дороти испытала огромное облегчение, когда наспех объяснила экономке, что должна немедленно уезжать, ибо в Бостоне ее ждут неотложные дела.
К удивлению огорчившейся женщины, Дороти отказалась даже от чашки кофе и наспех набросала Джордану благодарственную записку, заверив его, что издательство «Уинтарс хаус» свяжется с ним в самое ближайшее время.
Доберманы сидели на дорожке рядом с ее машиной, но лишь испытующе посмотрели на женщину, очевидно придя к выводу, что, раз хозяин позволил ей пройти в дом, они обязаны и выпустить гостью. Ну а того совершенно не волновало, останется она или уедет.
Так Дороти и покинула дом. Столь стремительно, что это напоминало позорное бегство.
В определенной мере так оно и было. Да, она носила очки. Да, ее прическа была старомодной. Да, она слишком худа. И конечно же, Джордан воспринимал ее лишь как надоедливую особу, которая незваной нарушила его уединение.
Все это было правдой, и с последним она ничего не могла поделать. Но остальное-то было в ее власти! Надо лишь изменить свой внешний облик.
23 
