51 
Когда они очутились у перевернутой «гиены», Холт оглянулся и голосом, чуть слышным на таком расстоянии, сказал:
– Если, что стреляйте. Патронов не жалеть.
Брасту стало не по себе, и хотя Холт ему не нравился, стало жалко этого маленького втиснутого в противогаз человека. Майор тянул дверь-люк на себя, но явно напрасно тратил силы – ничего не получалось, может, люк заклинило при падении. Офицер отдал новое распоряжение и опять стало тихо. У Браста уже запотели наглазники противогаза – он перестал видеть мушку услужливо принесенного Ликсом игломета. Спеша, опасаясь пропустить ответственные момент, он сгреб маску в сторону: теперь от всех напастей его защищала только плотная марля, зато он все видел. Молчаливый Ликс прикрепил кумулятивную гранату к люку бронемашины и, отбежав метров на пять, повалился на живот. Холт остался лежать тут же, рядом с «гиеной», сжимая в ладони малюсенькие железные шарики с отогнутыми детонаторами. Время остановилось. Браст чувствовал, как немеет рука держащая игломет. Он чуть-чуть приподнял ложе приклада, и прицельная планка надвинулась на черную точку – гранату. Небольшой мотылек опустился на противомоскитную сетку на уровне левой ресницы и замер, раздвинув яркие крылышки. Идиллия. Потом полыхнуло, грохнуло, и время понеслось, раскрутилось пружиной, наверстывая упущенное. Мотылек взмахнул цветными лоскутками и исчез. Холт одним скачком оказался у люка и, толкнув его сапогом, бросил внутрь обе капсулы с «вонючкой», затем, неуловимым движением, извлек маленький игломет. Патронов он действительно не жалел. Когда газ немного рассеялся, офицер втиснулся в перекореженную дверцу. Все напряженно ждали. Холт высунул голову, стянул резиновую маску и, самодовольно усмехаясь, сказал:
– Бедняга даже не успел прочитать молитву своей Мятой луне. Не так уж они страшны – эти мерактропы, правда, ребята?
Когда Браст вместе с остальными вынимали из танка обезображенный труп, ему стало не по себе: в кабине все было перевернуто вверх дном, словно там протоптался динозавр, на приборном щите не осталось ни одной целой панели, сиденье водителя было вырвано с корнем и все стенки забрызганы свернувшейся кровью. Это просто счастье, что в машине не оказалось никого из экипажа. Браст содрогнулся, представив себе единоборство человека с этой живой стихией, а ведь у него была мысль сразится с пришельцем один на один с помощью гаечного ключа. Походило на то, что мерактроп искал выход из металлической скорлупы, ставшей его могилой, но не успел.
Врач экспедиции – «док» Геклис хотел осуществить анатомическое исследование, вскрыть тело аборигена, но Варкиройт изрек на его просьбу тираду о том, что не хватало им еще ради удовлетворения чьего-то любопытства, заполучить среди личного состава какой-нибудь экзотический вирус и велел выбросить, или закопать покойника, как можно быстрее. Выполняя это приказание, Браст незаметно снял с убитого его единственную одежду – бусы. Когда он это делал, он вспоминал свою Маарми и ее любовь ко всяким оригинальным побрякушкам.
30. Тихие города
Кто-то тряс его за плечо. Он приоткрыл отяжелевшие веки и снова зажмурившись отвернулся от света.
– Вставай! – ворвалось в уши.
Захотелось прикрыться подушкой, но ее не было. Две сильные руки потянули его куда-то в сторону и он почувствовал тупую ноющую боль, когда голова зацепилась о железную перемычку. Тогда он, еще не совсем проснувшись, поднялся и сел на помосте. Над ним стоял ухмыляющийся Зигринс:
– Лумис, тебя вызывает босс.
Странно, подумал Лумис, моргая. Он посмотрел на палача. Давненько никто его не вызывал, просто тащили куда хотели и все. У него не было ни какой охоты разговаривать, но облизнув опухшие губы он осведомился:
– Что стряслось?
– Там узнаешь, – Зигринс взглядом указал на дверь.
– Значит, все? – произнес Лумис без всякого интереса, не двигаясь с места.
– Кажется так, – по тону Зигринса, Лумис понял, что тот имеет в виду совсем другое.
Он встал и пошел к двери, прихрамывая на обоженную ступню. Когда его ввели в соседнюю комнату подвала, он уже окончательно проснулся. Хромосом, как и при первой встрече, смаковал палочку-соску вываленную в варенье. Лумис уставился на него без ненависти и без особого интереса. Он не видел этого человека несколько дней, но ему показалось, что миновали циклы. Все это время его пытали, добиваясь признания о связях с властями.
51 
