34 
– А что бы ты, Варвара, делала?
– Ничего.
– Это быстро надоедает, я уже пробовал.
– Тогда почему ты не идешь работать, не снимаешь кино?
– Я не верю в то, что сейчас кино кому-нибудь нужно и что вообще этим стоит заниматься. Острых ощущений хватает и в жизни.
– Пей кофе, Сергей. Если хочешь, я могу тебе водки налить, – заглянув в глаза собеседника, сказала Белкина. У нее в холодильнике стояло полбутылки водки.
– Нет, Варвара, я за рулем.
– А у меня даже машины теперь нет. Нашелся бы какой-нибудь спонсор, – мечтательно произнесла Белкина, – подарил бы мне тачку.
– С твоими данными можно найти десять спонсоров, к тому же у тебя под парами всегда стоит редакционная машина.
– Стояла. Шофер руку сломал. Представляешь, как смешно: опрокинул банку со сметаной, поскользнулся и сломал руку в двух местах. А ведь здоровый парень!
– Бывает, – сказал Сергей. – Можно идти по улице, зацепиться за спичку и разбиться насмерть.
– Ну, это ты загнул, такого не бывает.
– Бывает, – сказал Дорогин, но случалось ли такое с кем-нибудь из его знакомых, уточнять не стал. Варвара посмотрела на часы:
– Погоди-ка, сейчас будут новости, – она включила телевизор и уставилась на экран так, как истово верующий смотрит на икону.
Дорогин на экран не смотрел, телевизор он не любил. Лучше почитать книгу, побродить по лесу, тогда и нервы будут в порядке, и геморрой не заработаешь. Варвара же была завернута на газетах, журналах, на телевизоре – на всем том, из чего можно черпать информацию. Этим и жила.
– Вон смотри, Дорогин, моя знакомая. Видишь, уже выбилась в люди, с микрофоном стоит? И чего это она там щебечет? Нельзя же держать микрофон так, словно собираешься заниматься оральным сексом!
Дорогин посмотрел на миловидную ведущую, чье лицо еще не успело примелькаться на экране. Девушка скорбным голосом, но в то же время бойко, ценя каждую секунду эфирного времени, рассказывала об очередной трагедии.
– Ни хрена себе! – сказала Белкина, жадно затягиваясь, а затем нервно гася окурок в пепельнице. – Как думаешь, что у них там?
Дорогин пожал плечами:
– Я слишком мало знаю, чтобы делать выводы.
– Да, мало! Фактов хватает. Тройное самоубийство: одна школьница снотворных таблеток наглоталась, а две с крыши сиганули. Это не просто так, Дорогин.
– Может, из-за любви? – предположил Муму.
– Хочешь сказать, из-за неразделенной? Это только в старых книгах и фильмах так бывает, что из-за любви молодые девчонки сигают с крыши, бросаются под скорые поезда.
– Почему ты так думаешь? А если они фанатки какого-нибудь певца, который отказал им во встрече? Они писали ему, звонили, просили о свидании, а он послал их подальше. Тогда они начали его шантажировать и говорить, что, если он с ними не встретится, их жизни кончены.
– В записке-то они ничего не сказали, фотографии эстрадного кумира не показывали. Журналисты бы такой момент не упустили. Да и певец тоже… Как-никак скандал, раскрутка…
– Может, они завернутые, сектантки?
– По фотографиям не скажешь.
– Фотографии! Неизвестно, когда эти фотографии сделаны.
– И родители, и соседи, наверное, сразу бы сказали, что девочки были связаны с сатанистами или кришнаитами, свидетелями…
– Иеговы…
– Я в сектах не разбираюсь.
– Я, между прочим, тоже.
– Но религиозных фанатов видел. Они, как зомби, могут вбить себе что-нибудь в голову, а затем обязательно это воплотят в жизни, ничто их не остановит.
Зазвонил телефон. Белкина взяла трубку:
– Да, уже видела. Наши, кстати, туда выезжали?
– Нет. С транспортом проблемы. Ты же знаешь, главный свою машину не дает, так что никто не поехал.
Варвара задумалась. Номер газеты в печать был уже сдан, а следующий выходил только через неделю. Белкиной было понятно, что ее коллеги из ежедневных изданий, с радио и телевидения обсосут эту новость за неделю так, что весь город от одного упоминания о трех девочках-самоубийцах будет тошнить. Но Белкина хорошо усвоила журналистское правило: если что-то случается, ты должен быть там первым. Знала она и другое вульгарное правило, о котором обычно не говорят вслух: будет труп, появятся и черви, не сегодня, так завтра.
– Сергей, – сказала она тоном, не терпящим возражений, – я хочу все видеть своими глазами.
– Вряд ли ты что-нибудь там увидишь, – Дорогин не нашел в себе сил отказаться напрямую.
34 
