Последние отзывы

  41  

– Ловко вы провели меня с этим пистолетом, – неестественно посмеиваясь, продолжал Федор Андреевич. – Признаться, я давно не был в таком идиотском положении.

– Слушай, приятель, какого черта тебе от меня надо? – грубо перебил его Французов. – Ты совершенно не в моем вкусе, так что любви у нас с тобой не получится.

– Перестань ершиться, капитан, – тоже резко меняя тон и переставая скалиться, сказал Погодин. – Признаться, я тоже не испытываю к тебе нежных чувств, но доброе имя заведения для меня – не пустой звук, поскольку оно меня кормит. Честно говоря, я подслушал часть вашего разговора со Стариком и знаю, что тебя интересует. Так вот, у меня есть информация, которую утаил от тебя наш добрейший Алексей Иванович.

Он врал напропалую, дав волю фантазии, и видел, что Французова зацепило. Капитан навострил уши и даже немного подался вперед, словно для того, чтобы лучше слышать.

– Ну, – требовательно сказал он.

"Что же они, сволочи, все по очереди меня сегодня понукают? – постепенно начиная свирепеть, подумал Федор Андреевич. – Запрягли, что ли?" Впрочем, грозный вид бывшего десантника гасил ярость лучше любого огнетушителя, и Погодин задавил в зародыше готовую вырваться наружу матерную тираду.

– Надо бы ручку позолотить, – гнусно ухмыляясь, сказал он. – Информация – самый дорогой товар. Нынче дела только так и делаются.

– Не только, – живо откликнулся Французов, молниеносно выбрасывая вперед длинную, как мачта, руку и мертвой хваткой беря менеджера за горло. – Ты когда-нибудь слышал, как хрустит сломанная гортань?

– Представь себе, слышал, и не раз, – просипел полузадушенный Погодин, не делая попытки освободиться и спокойно глядя капитану прямо в лицо. – Дави, дави, козел, много ты тогда от меня узнаешь.

– Виноват, – сказал Французов, ослабляя хватку, – увлекся. Уж больно рожа мне твоя не нравится.

Ну а если я, к примеру, начну отламывать от тебя по кусочку? Не отрезать, а именно отламывать. Поедем вдвоем куда-нибудь на залив, возьмем палатку, выберем местечко поспокойнее… Ты как? Давно небось на природе не был?

Погодин слегка вспотел и решил, что пора колоться.

В конце концов, играя в пионера-героя с этим амбалом, можно было ненароком переиграть и лично познакомиться со своим ангелом-хранителем, чтобы разобраться наконец, что это поблескивает у него над головой: нимб или рога?

– Пошли ко мне в кабинет, – предложил он и пояснил:

– Не надо бы, чтобы нас вместе видели.

– Дело хозяйское, – пожал плечами Французов. – Веди.

Федор Андреевич повел Французова к себе в кабинет, испытывая, несмотря на опасную близость этого костолома, дикую радость: все шло по плану, и вездеход с людьми Кутузова минут через пять должен был подъехать к запасному выходу из клуба, и тогда проблему капитана Французова можно будет считать снятой с повестки дня. Ох, скорей бы… Погодин отлично понимал, что Французов, сам того не зная, ищет в клубе именно его, и, если ненароком найдет, тогда.., бр-р-р-р. Думать о том, что будет тогда, как-то не хотелось.

Погодин отпер кабинет и нацелился было по-хозяйски развалиться в своем кресле, но Французов легким движением своей ручищи отодвинул его в сторону, как пустое ведро, и сам завалился в кресло так, что внутри него что-то протяжно застонало и надломилось с металлическим щелчком. Кресло немного осело на правый бок, и Французов на всякий случай придержался рукой за край стола.

– Сломал на хрен, – без тени огорчения сообщил он Погодину, бросил в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и невнятно предложил:

– Давай, пой, чего застеснялся?

– Ладно, – покосившись на настенные часы, сказал Погодин, осторожно присаживаясь на самый краешек кресла для посетителей.

Кресло это было с секретом: конструкция его была позаимствована у широко распространившейся по медвытрезвителям бывшего Союза специальной скамьи для особо буйных, получившей не вполне понятное, но каким-то непостижимым образом попадавшее в самую точку прозвище "вертолет". Неосторожно опустившийся в обитые черной мягкой кожей глубины этого кресла посетитель внезапно обнаруживал, что колени его находятся на одном уровне с ушами и что выбраться на поверхность без посторонней помощи, мягко говоря, затруднительно. Трюк был дешевый, с тухлецой, но переживший в своей полной невзгод жизни множество унижений Федор Андреевич теперь отрывался всеми доступными ему способами, из которых кресло "с покупкой" было едва ли не самым безобидным. Французов, однако, судя по всему, в совершенстве овладел техникой ведения допроса в полевых условиях, и Погодин мимоходом подумал, что было бы любопытно узнать, где капитан освоил все эти премудрости.

  41