Протокол осмотра места преступления, совершенного вечером 15 марта 1878 года в особняке лорда Литтлби на рю де Гренель (7 округ города Парижа)

[Фрагмент]

№ 1 – труп дворецкого Этьена Деларю 48 лет,

№ 2 – труп экономки Лоры Бернар 54 лет,

№ 3 – труп личного лакея хозяина Марселя Пру 28 лет,

№ 4 – труп сына дворецкого Люка Деларю,

№ 5 – труп горничной Арлетт Фош 19 лет,

№ 6 – труп внучки экономки Анн-Мари Бернар 6 лет,

№ 7 – труп охранника Жана Лессажа 42 лет, умершего в больнице Сен Лазар утром 16 марта, не приходя в сознание,

№ 8 – труп охранника Патрика Труа-Бра 29 лет,

№ 9 – труп привратника Жана Карпантье 40 лет.

Тела, обозначенные под №№ 1–6, расположены в сидячих позах вокруг большого кухонного стола, причем №№ 1–3 застыли, уронив голову на скрещенные руки, № 4 сложил под щекой ладони, № 5 откинулась на спинку стула, а № 6 сидит на коленях у № 2. Лица у №№ 1–6 спокойные, без малейших признаков страха или страдания. В то же время №№ 7–9, как видно по схеме, лежат поодаль от стола. № 7 держит в руке свисток, однако никто из соседей минувшим вечером свиста не слышал. У № 8 и № 9 на лицах застыло выражение ужаса или, во всяком случае, крайнего изумления (фотографические снимки будут представлены к завтрашнему утру). Следы борьбы отсутствуют. Повреждения на телах при беглом осмотре также не обнаружены. Причину смерти без вскрытия установить невозможно. По признакам трупного окоченения судебно-медицинский врач мэтр Берном установил, что смерть наступила в разное время, между 10 часами вечера (№ 6) и 6 часами утра, а № 7, как уже было доложено, умер позднее, в больнице. Не дожидаясь результатов медицинской экспертизы, осмелюсь предположить, что все жертвы были подвергнуты воздействию сильнодействующего яда с быстрым усыпляющим эффектом, а время остановки сердца зависело то ли от полученной дозы яда, то ли от физической крепости каждого из отравленных.

Входная дверь особняка прикрыта, но не заперта. Однако на окне оранжереи (пункт 8 на схеме 1) наличествуют явственные следы взлома: стекло разбито, под окном на узкой полоске разрыхленной земли виден неотчетливый след мужского ботинка с подошвой в 26 сантиметров, острым носком и подкованным каблуком (фотографические снимки будут представлены). Вероятно, преступник проник в дом через сад, причем уже после того, как слуги были отравлены и погрузились в сон – иначе они непременно услышали бы звон разбитого стекла. В то же время непонятно, зачем преступнику после того, как слуги были обезврежены, понадобилось лезть через сад – ведь он мог спокойно пройти внутрь дома из буфетной. Так или иначе, преступник поднялся из оранжереи на второй этаж, где расположены личные покои лорда Литтлби (см. схему 2). Как видно по схеме, в левой части второго этажа всего два помещения: зал, где размещена коллекция индийских раритетов, и непосредственно примыкающая к залу спальня хозяина. Тело лорда Литтлби обозначено на схеме 2 под Но 10 (см. также контурный рисунок). Лорд Литтлби одет в домашнюю куртку и суконные панталоны, правая ступня обмотана толстым слоем бинта. Судя по первичному осмотру тела, смерть наступила в результате необычайно сильного удара тяжелым продолговатым предметом в теменную область. Удар нанесен спереди. Ковер на несколько метров вокруг забрызган кровью и мозговым веществом. Забрызгана также разбитая стеклянная витрина, в которой, судя по табличке, прежде находилась статуэтка индийского бога Шивы (надпись на табличке:

«Бангалор, 2-ая пол. XVII в., золото») Фоном для исчезнувшего изваяния служили расписные индийские платки, один из которых также отсутствует.

Из отчета доктора Бернема о результатах патолого-анатомического исследования трупов, доставленных с рю де Гренель

…Однако, если причина смерти лорда Литтлби (труп № 10) ясна и необычным здесь можно счесть лишь силу удара, расколовшего черепную коробку на семь фрагментов, то с №№ 1–9 картина была менее очевидна и потребовала не только вскрытия, но и химико-лабораторного исследования. Задачу до некоторой степени облегчил тот факт, что Ж. Лесаж (№ 7) в момент первичного осмотра был еще жив, и по некоторым характерным признакам (булавочные зрачки, замедленное дыхание, холодная липкая кожа, покраснение губ и мочек) можно было предположить отравление морфием. К сожалению, вовремя первичного осмотра на месте преступления мы исходили из казавшейся очевидной версии перорального принятия яда и посему тщательно осмотрели только полость рта и глотку погибших. Когда ничего патологического найти не удалось, экспертиза зашла в тупик. Лишь при исследовании в морге у каждого из девяти покойников обнаружился едва заметный след инъекции на внутреннем сгибе левого локтя. Хоть это и выходит из сферы моей компетенции, позволю себе с достаточной долей уверенности предположить, что уколы сделаны лицом, имеющим немалый опыт процедур подобного рода. К такому выводу меня привели два обстоятельства: