21 
– А если найдут, тоже будет интересно, – сказал мужчина и, перескакивая через строительный мусор, через брошенные носилки, покореженные корыта и ведра, выбрался на тропинку; – Все будет класс, и как ни случится – все будет хорошо.
Следующий мешок он оставил в мусорном контейнере на Беговой, неподалеку от ипподрома. Сверток с руками он тоже бросил в мусорный контейнер. А ноги Саши Петровой оказались в открытом канализационном люке, возле которого стоял жестяной знак «Земляные работы».
Синеглазов чертыхнулся.
– Лучше бы я сюда бросил и голову. Все-таки, наверное, зря я оставил ее на стройке. А может, и не зря, – утешил он себя, наконец-то почувствовав усталость и непреодолимое желание уснуть.
Он заспешил к машине, завел мотор.
Неподалеку от дома, проехав перекресток, он увидел милицейскую машину и двух гаишников в бронежилетах и с автоматами. Был поднят жезл. Синеглазов подъехал и затормозил.
Один из гаишников подошел к машине, а второй навел на ветровое стекло автомат. Сержант представился и попросил документы. Синеглазов подал, вежливо улыбаясь.
– У женщины я был, командир. А живу там, во дворе.
Гаишник придирчиво осмотрел документы, светя фонариком, затем посветил в лицо Синеглазову.
– А что, кого-то ловите?
– Да, работаем, – сказал сержант, понимая, что с Синеглазова ничего не возьмешь.
– Надеюсь, не муж моей знакомой поднял вас на ноги? Он ведь генерал милиции.
Гаишники невольно расхохотались, сержант вяло козырнул и сказал:
– Проезжай. И лучше по ночам не езди. Машина у тебя еще ничего, можешь ее лишиться.
– Да кому она нужна, эта развалина? Да и езжу я всегда один, никого с собой не беру.
– Ну вот и поезжай.
Мотор заревел, и серая «вольво» помчалась по пустынному проспекту Мира.
Поворот, еще поворот – и Синеглазов затормозил у подъезда своего дома. Он даже не стал отгонять свой автомобиль на площадку.
– Все равно завтра утром на работу, – сказал он, включая сигнализацию.
Выбрался, проверил замки, захватил с собой пустую легкую сумку, которая почему-то показалась ему похожей на шкуру, содранную с убитого животного.
Еще раз приняв душ, тщательно вымывшись и вымыв сумку, Синеглазов зашел в маленькую комнатку и растянулся на кровати. Его глаза слиплись, и он мгновенно заснул.
Глава 4
Каких только учреждений не бывает в Москве. Все уже привыкли к разнообразию вывесок, от самых дешевых, выполненных на стекле масляной краской, до изготовленных из отполированной латуни, где надпись дублируется на английском языке. Теперь уже никого не удивишь каким-нибудь экзотическим названием, вроде трастовой компании «Секай», банка «Манитип» и какого-нибудь ЖЖЖ, которого не знает никто.
Среди этого базарного обилия вывесок появилась одна, не очень приметная, да и здание было расположено в стороне от основных магистралей.
Название не слишком вычурное, но достаточно непонятное, во всяком случае, прочитав его, внутрь заходить не хотелось: «Экспо-сервис» и три латинских буквы – Ltd.
Дровяной переулок. Самый Центр, но не самая престижная его часть.
Когда-то в этом неприметном здании, наверное, жила купеческая семья или какой-нибудь промотавший свое состояние дворянин. Затем дом, как водится, перешел в ведение местной власти. В гостиной, разделенной фанерными перегородками, умудрились разместить целую коммуналку вместе с кухней, ванной, туалетом и грязным коридором. Дом был ценен только своим расположением.
Рассуждая здраво его давно нужно было сломать и построить на этом месте дом из кирпича, потому что старый грозил вот-вот рассыпаться в пыль.
Почти так оно и случилось. Дом купили не коммерсанты, а префектура.
Жильцы получили квартиры в блочных домах на окраине, спустя какое-то время и думать, наверное, забыли о доме, где когда-то жили.
Полтора года он стоял бесхозный, никому не нужный, разве что пьяницам да бомжам, которые облюбовали его безжизненную утробу, расписали углем стены и чуть было не устроили пожар, разложив на полу костер из обломков громоздкой мебели.
Но одним ненастным вечером, когда погода стояла такая, что нос высовывать на улицу не хотелось и все временные обитатели дома находились на месте, к дому подъехала большая машина с зарешеченными окнами, послышался лай собак, и никому из бомжей не удалось улизнуть. Привыкшие к такому обращению, бомжи не очень-то и сопротивлялись. Раз не удалось убежать, ну что ж, переночуем в другом месте – все равно с нас взятки гладки.
21 
