4 
Григорий попросил два дня на то, чтобы подумать. На третий день Синеглазов в строгом сером костюме уже был в офисе посреднической фирмы со звучным названием «Гарант». Что и кому гарантировала фирма, было не понятно. А самое главное, было не ясно, чем она может гарантировать… Но офис был шикарный.
Однокурсник усадил Григория в кожаное кресло, посмотрел ему в глаза.
– Ну что, Григорий, я тебя поздравляю. Теперь ты мой подчиненный. Вот тебе бумаги. Разберись с ними и подумай, что можно сделать. А вот на эту бумагу надо написать ответ, она – из налоговой инспекции. Но налоги, как ты понимаешь, мы платим исправно, и поэтому постарайся придать всему вид законности, чтобы ни одна сволочь не докопалась.
Григорий кивнул и занялся делом. Ему удалось представить дела фирмы так, будто она работает даже себе в убыток, занимаясь при этом благотворительностью направо и налево…
Уже через полгода Григорий Синеглазов смог купить себе квартиру на проспекте Мира. Квартира была неплохая – с большой кухней и двумя комнатами.
Одна была очень большая, а вторая очень маленькая. Но Григория это устраивало.
В маленькой он устроил фотолабораторию и спальню. А в большой была гостиная и полки с книгами. А главное – нашлось место и для родительского секретера со сложным замочком, с множеством полочек и выдвижных ящичков.
Поначалу на Синеглазова сотрудницы фирмы «Гарант» поглядывали довольно скептично. Но со временем он приоделся, приобрел автомобиль, хоть подержанный, но в хорошем состоянии. Это придало ему веса. Но как ни пытались женщины фирмы «Гарант» затащить его к себе в постель или попасть в постель к нему, это им не удавалось. И в офисе поползли противные сплетни, которые распускала любовница шефа, его секретарша Анжела.
Женщины вначале шепотом, потом довольно откровенно стали поговаривать, что Григорий Синеглазов импотент. Эти слухи были опровергнуты довольно скоро.
Как-то на одном из банкетов, когда все перепились, а шефу позвонила жена и он покинул праздник, Григорию представилась возможность – вернее, это была просьба шефа, уверенного в том, что Григорий Синеглазов импотент, – отвезти домой Анжелу. Григорий выполнил просьбу своего бывшего однокурсника, а теперь президента фирмы. Он отвез Анжелу домой в роскошную однокомнатную квартиру, купленную на деньги шефа, и там, в этой квартире, Григорий не ударил лицом в грязь. Он остался с Анжелой, и та призналась ему утром, что такого мужчины, как Григорий, она еще не знала. А мужчин на двадцатисемилетнем жизненном пути Анжелы попадалось немало.
Григорий тоже остался доволен.
И теперь, время от времени, когда шеф уезжал в командировки, Григорий наведывался к Анжеле. И та рассказывала ему, сладострастно постанывая и вздыхая, все секреты фирмы, а уж она-то их знала – шеф считал ее доверенным лицом.
Так что все у Григория складывалось наилучшим образом. А то, что он извращенец, или, как пишут в бульварной прессе – сексуальный маньяк, никто даже и не догадывался. Знали об этом только жертвы.
Но мертвые, как известно, молчат. А Григорий еще ни разу не отступил от своих правил – каждая жертва становилась трупом, над которым он долго и изощренно глумился, затем расчленял, ждал, пока сойдет кровь, тщательно мыл части тела, запаковывал их в целлофан, большой рулон которого он приобрел на рынке развозил в разные концы города и прятал.
И вот сейчас этот человек с горящим взглядом темно-серых глаз спокойно вел машину. Дворники смывали капли дождя, салон наполнял приятный голос Патрисии Каас. Григорий покачивался, уверенно поворачивая руль то вправо, то влево.
Жертвы он находил всегда в разных местах. Сейчас он выехал на Калининский проспект. Сердце ему подсказывало, что вскоре он найдет то, что ищет. Григорий внимательно смотрел по сторонам. Его глаз был наметан. Он сразу же отличал представительниц древнейшей профессии. Но далеко не каждая из них приходилась ему по вкусу: он искал подростков.
Наконец, он увидел пестрый зонтик, под которым дрожала Катя Фролова.
Серая «вольво» притормозила, уткнувшись правым колесом в бордюр. Боковое стекло медленно опустилось, прохладный влажный воздух ворвался в кабину. Вместе с воздухом салон заполнил шум улицы. Григорий сидел и смотрел на девочку в черной кожаной куртке, в коротенькой юбке, на ее худые коленки, на хрупкую фигурку.
Затем он подался к дверце и махнул рукой.
Катя сорвалась со своего места, как листок срывается с ветки. Но, не доходя до автомобиля несколько шагов, напустила на себя важный вид и попыталась унять озноб. Это ей удалось.
4 
