– Нет, слава Богу, никого не убили, все живы. Трех ребят арестовали. Вы ушли от нас, и тотчас новость по радио передали. Они мои выпускники, могу вам точно сказать, ребята никого не убивали, я их давным-давно знаю. Похулиганить могли, но чтобы человека жизни лишить, такого быть не может. И памятники на кладбищах они выворачивать не станут. Там же их деды похоронены! Холмогоров пожал плечами:
– Войдите, зачем стоять на пороге? Советник патриарха налил стакан воды, подал Регине. Женщина сильно волновалась.
– Бежим, Андрей Алексеевич, надо что-то делать! – в глазах Регины не было и тени сомнения, что Холмогоров ее послушается и пойдет вызволять ее бывших учеников.
В двери стоял Иван Спиридонович и криво усмехался, мол, со мной даже говорить не стал, спать собрался, а женщине отказать не может – под дождь побежит.
– Идем, – согласился Холмогоров.
– Стойте, – услышал Холмогоров окрик церковного старосты, – вы бы хоть зонт у меня взяли.
Старик забежал в дом и вернулся с огромным старомодным зонтиком, под которым свободно укрылись и Холмогоров, и Регина. Женщина взяла под руку Андрея, и он ощутил, как сильно дрожит Регина.
– – Почему вы так сильно волнуетесь, еще же ничего не случилось? Разберутся, надеюсь.
– Как у нас разбираются, я знаю. Станут мучить, заставят бумаги подписывать. Бить в нашей милиции умеют так, что синяков не остается.
– Мне кажется, Регина, вы преувеличиваете, – сказал Холмогоров, вспомнив, в общем-то, доброе, хоть и глупое лицо майора Брагина.
– Бить будет не сам Брагин, – поняла ход мыслей советника патриарха Регина, – на это есть самые настоящие садисты. Моего отца два года тому назад избили. Они приезжие, из деревень, не городские, наши-то отца уважают. Патрульным показалось, что отец пьян был, а он просто устал. Вот они к нему прицепились, прямо на улице избили и бросили, испугавшись, когда кровь горлом пошла. Сколько я жалоб потом ни писала, сколько ни доказывала, тот же Брагин все и замял. Справедливости ради добавлю, что майор сам к нам домой пришел, извинился перед отцом, тот оттаял, все простил, забрал заявление. Садисты так и остались при погонах и при власти. А ведь это люди Брагина, он им руки развязал.
"Зря я машину не взял, – подумал Холмогоров. – На машине было бы быстрее”.
Дождь становился все сильнее и сильнее.
– Вы простынете, – сказал Андрей.
– Ничего, я привыкла. Пойдемте чуть быстрее.
Они взошли на крыльцо милицейского участка. Регина замерла, не решаясь войти первой. Дежурный сержант сидел за фанерной перегородкой, курил дешевую сигарету и болтал с кем-то по телефону.
– Извини, Вася, тут люди пришли, – трубку сержант класть не стал, лишь прикрыл микрофон ладонью. – Чего? – спросил он, переводя взгляд с Регины на Холмогорова.
Спросить “чего?” было для него верхом вежливости – все же не кричал и на дождь не выгонял.
– Учеников моих задержали, – сбивчиво принялась объяснять Регина.
Холмогоров сжал ее локоть, заставив замолчать, подошел к стойке, оперся на нее локтями, пристально посмотрел в глаза сержанту. Тот даже отшатнулся, настолько пронзительным оказался взгляд мужчины в черном.
– Кто тут у вас главный, сержант?
– Сейчас я.
– Где майор Брагин?
– Я старший, майор Брагин дома.
– Должен быть офицер.
– Лейтенант с группой уехал на задание. Я тут главный.
– Вы ничего не решаете, – спокойно произнес Холмогоров.
– Вы, собственно, кем этим сатанистам приходитесь? – до сержанта постепенно доходило, что перед ним тот самый человек, советник патриарха, о котором майор Брагин рассказывал за ужином в ресторане. – К сожалению, я вам ничем не могу помочь, даже если бы хотел, – с ехидцей произнес безусый сержант.
– Дайте трубку.
Сержант с удивлением смотрел на свою руку. Он не хотел давать трубку, но дал. Как это случилось, милиционер и сам не мог понять.
– Брагина наберите.
Палец сержанта опускался на кнопки аппарата.
– Слушаю! – недовольно произнес Братин. Обычно в такое время сам он трубку не поднимал, ее брала жена. Определитель номера подсказал майору, что звонят из отделения. А там трое задержанных! “Вдруг кто-нибудь из них повесился или вскрыл себе вены?"
– Майор Брагин, – нерешительно проговорил в микрофон начальник райотдела милиции.
– Анатолий Павлович, это я, Холмогоров. Приезжайте сюда, поговорить надо.