Последние отзывы

  26  

Она сама поднялась и сама опустилась – с такой силой, что даже спружинила от удара. Чмокающий глухой звук, больше ничего. Его больше всего поразило то, что бутылка не разбилась. Он помнил, как стоял, глядя на эту бутылку, как потом осторожно поставил ее на стол. Витя уже лежал на полу. Глаза у него были открыты, из раны в черепе вытекло немного крови. Все это заняло меньше минуты. Потом появились какие-то странные мысли. Нет, сперва был страх. Сначала был страх, и страх был страх… Как там в Библии…

Мысли у него путались, он облизывал губы, язык обложила какая-то клейкая гадость. Выпить бы воды.

Он все ждал в ту минуту – вот откроется дверь кабинета, войдет Анна, закричит, убежит… Но никто не пришел. Целая бутылка стояла на столе, донышко запачкалось кровью. Он все удивлялся, что бутылка уцелела. Потом он понял: никто ничего не слышал. Вот я все еще в его кабинете, дверь закрыта, Анна смотрит телевизор, девчонка играет у себя. Теперь он мог что-то предпринять. Распахнул шкаф, выбросил оттуда какие-то вещи, подхватил Витю под мышки, приподнял, проволок, усадил туда. Ноги не помещались, как он ни старался. Наконец и они согнулись как надо, исчезли в шкафу. Он хотел уже закидать его вещами, но подумал, что их запачкает кровь. Нашел старую майку, обмотал голову трупа, потом замаскировал его. Бутылку он вытер о маленькое красное полотенце, которое тоже валялось в шкафу – красное на красном не видно. Руки и стол – тоже полотенцем. Бросил полотенце в шкаф, закрыл дверцы плотно, как смог. Пожалел, что на дверцах нет замка – пожалел только об этом.

Никто не пришел, никто его не окликнул, никто ничего не понял… И тут у него сильно затряслись руки.

Он опустился в кресло, все еще осматривая комнату – пол, стены, стол, все, что попадалось на глаза. Крови больше нигде не было. Отвинтил крышку на бутылке, выпил джина прямо из горлышка. Во рту запахло хвоей, рождественский запах, его любимый… Он глотнул еще. Ему показалось, что прошло по крайней мере полчаса с тех пор, как все случилось, но по его часам получалось, что все заняло минут семь-восемь. Можно было подумать, и он велел себе не торопиться.

Итак, никто ничего не видел. Но если кто-то сейчас войдет в кабинет – что вряд ли, – то он будет один.

А у него гость. Значит, сперва гость должен уйти, а все остальное – потом.

Он встал, нарочно громко топая, резко открыл дверь из кабинета, бросил взгляд в коридор – никого, все двери закрыты. У девчонки в комнате свет, в столовой темно, там Анна смотрит телевизор. Она не выйдет, он уже изучил. Обиделась. Он громко прошел по коридору, произнося всякую чушь: «Ну ладно, ты мне завтра позвони вечерком, если что… Молодец, что зашел. Ага, пока!» Отпер входную дверь, подождал секунду, закрыл ее на все замки. Обернулся – никого.

Выругал себя, что так трясется. «Это не самое страшное, – сказал он тогда себе, – Анна все равно будет молчать». Он сразу вернулся в кабинет и в тот вечер больше не выходил оттуда, и спал там. Он не мог оставить шкаф без присмотра. И не желал никого видеть.

Он лежал на диване, не постелив даже белья – не хотел открывать шкаф. Свет он погасил. Анна пришла, поскреблась в дверь, его так и подбросило. Он вскочил и успел-таки – не дал ей войти, встретил на пороге. Она была в голубом халате поверх ночной рубашки.

– Ты не ложишься? – спросила она его виноватым голосом. Значит, смирилась. Он постарался ответить спокойно, хотя его трясло:

– Я посплю здесь, надо кое-что обдумать на завтра. Ты иди, спи.

– Ты хоть постели себе… – Она посмотрела на диван.

– Постелю, когда буду засыпать. Иди, иди…

Он заставил себя поцеловать ее, и она тихо ушла.

В детской, напротив, было темно. Он возвратился и снова лег. Мысли являлись быстро, одна за другой.

Главная трудность состояла в том, чтобы вынести его из дому. Когда выносить? Когда уйдет Анна и девчонка тоже. Значит, утром. Утром в переулке толчея, на него обратят внимание. А может, как раз наоборот, не обратят? В доме ремонтируются многие квартиры, постоянно выходят рабочие с мешками мусора, грузят у подъезда на машину… Значит, нужен мешок.

Где его взять? Этот вопрос мучил его больше всего.

Мешок нужен большой, непрозрачный, крепкий, непромокаемый, с завязкой. Мешки для мусора – бумажные, открытые. И они слишком малы, это исключено. Он вспомнил, что видел нечто подходящее в спортивном магазине неподалеку. Какой-то здоровенный прорезиненный чехол, то ли для байдарки, то ли для палатки. Надо будет узнать, какого он размера.

  26