Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
119 
А Дара бросилась к машине. Только она втиснулась кое-как и хотела захлопнуть дверцу, как взгляд ее упал на опушку леса.
— Погоня! Там, в лесу, смотрите! — закричала она.
Беглецы поглядели в окна, и страшное зрелище предстало их глазам.
Они увидели, как по лесной дороге неуклюже топает дракон Диамат, сын Тиамат, качая остатками некогда мощных крыльев, рыжих от въевшегося за столетия торфяного пепла. Он не спешил, и через минуту-другую беглецы поняли, почему: культяпками обрезанных крыльев дракон гнал перед собой по лесной дороге целое стало ламий, слепых, совершенно одуревших на свежем воздухе и оттого еще более свирепых.
— Едем скорей, отец Василий! — первой опомнилась Анастасия Николаевна. — Газуйте, батюшка, ради Бога!
— Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! — отец Василий перекрестил дорогу перед машиной и мост впереди. — С Богом! — Он газанул, лихо развернул машину, и они помчались к мосту.
— Здесь мы станем и не пропустим врагов, — сказал Иоанн, приземляясь у въезда на мост. Рядом с ним стали Ангелы Василиус, Анастасий, Юлиус и Андреус.
— Справимся? — спросил Юлиус, глядя на приближаюшегося дракона с его стадом ламий.
— Главное — не пропустить ламий через мост, — сказал Василиус. — Машину догнать мы им, само собой, не дадим, но вы представляете, что они натворят в городе, если их пустить через мост?
— Лучше не представлять, — сказал Андреус. — Старший брат, а не вызвать ли нам подкрепление? По-моему, пора!
— Верно, младший брат, так мы и сделаем.
Ангел Василиус вынул из кармана стихаря зерцало — полупрозрачный зеленоватый шар, поправил на голове тороки-антенны и заговорил:
— Вызываю всех Ангелов ирландской Православной Церкви! Братья! Мы спасаем людей от нечистой силы из сида Келпи. Нас всего пятеро, а против нас дракон, фоморы и ламии. Летите нам на подмогу!
Еще только первые безобразные головы ламий, срубленные мечами Ангелов, покатились по траве, а в небе уже показалось сверкающее в лучах солнца небесное Воинство — это Ангелы Хранители всех православных ирландцев спешили на помощь нашим воинам.
— Слава православной Ирландии! — возгласил Ангел Иоанн, салютуя прибывшим своим мечом.
— Слава Господу и святому Патрику! — ответили хором ирландские Ангелы.
Тут из леса вышли, хромая и ковыляя, первые фоморы, и закипела Келпинская битва, как ее позже назовут в ангельских да и в бесовских преданиях.
Переехав мост и въехав в городок, беглецы наконец перевели дыхание.
— А ты ловко раздвоилась, Юлианна. Я даже не знала, что ты такое умеешь. Это было очень предусмотрительное раздвоение: если
бы не оно, Келпи нас запросто поймала бы и загрызла. Только знаешь, в машине тесновато: сдвоись, пожалуйста, обратно, стань одной Юлианной.
— Не могу! — сказала Аннушка, улыбаясь и обнимая сестру. — Нас двое и всегда будет двое. Это же моя сестренка, Дара! Моя дорогая сестра-близнец!
Дара не сразу сообразила, в чем дело, а потом поняла и кивнула, после чего отвернулась и стала смотреть в раскрытое окно автомобиля.
— А я вот, значит, опять буду одна, как мой несчастный сапог — он снова остался без пары, бедняга! — с этими словами она стащила с ноги оставшийся хоббичий сапог, повертела его в руках, вздохнула и выбросила в окно.
— Пускай лепрехуны подбирают! Аннушка засмеялась и обняла ее.
— Мы обе будем с тобой дружить, — сказала она, — и я, и Юля.
— А я? Я тоже хочу дружить с Дарой! — вмешался Андрюша. — Она смелая девочка, и мы с ней много пережили, сидя на одной ветке.
— Да уж, — сказала Дара, — на мне и сейчас его куртка.
— А почему ты вся такая мокрая, Дара? — спросила Аннушка.
— Так я же вплавь по трубе из Келпи удрала!
— По той трубе, что в наш бассейн впадает?
— Ну да. Плыла против течения, между прочим.
— Страшно было? — Еще бы! Местами приходилось плыть под водой.
— Ой, у тебя и волосы мокрые! Давай-ка, перебирайся через меня и садись между нами с Юлей — мы тебя согреем.
— Спасибо, Юлианна! — Дара перелезла через Аннушку и угнездилась между сестрами. Тут и вправду было теплее.
А бой Ангелов и демонов продолжался. Лавиной двигались к реке фоморы, размахивая своими страшными стеклянными мечами, а командовал ими, конечно, сам Кромм Круах. Доковыляв к месту битвы, фоморы раскручивали мечи над головой и бросали их в сторону Ангелов. Мечи летели по воздуху, как сверкающие ракеты, и хотя они чаше всего не попадали в Ангелов — калеки-фоморы были изрядные мазилы, — они падали поблизости, разлетаясь тысячами длинных и очень опасных осколков.
119 
