– Ты что, с ума сошел! Мы пока еще ни на ФБР, ни на ЦРУ не работаем.
– А что, собираетесь? – усмехнувшись, поинтересовался Рублев.
– Приказа пока не было, – развел руками Панфилов. – Вот ты всегда так, Борис, нужно тебе что-то – появляешься.
А так, чтобы в гости заехать, посидеть, поболтать – не дождешься.
– Ты же знаешь, некогда, – комбат опустился в одно из кресел для гостей и, глядя прямо в глаза полковнику Панфилову, сказал, – Достань мне сводку происшествий, начиная от прошлой пятницы и кончая сегодняшним днем, Не сложно для тебя?
– Ты себе представляешь, Борис, что это такое?
– Представляю.
– Это документ.
– Знаю.
– Только смотри, потом, если какая проблема, я тебе этой сводки не давал, а ты ее в глаза не видел.
– Заметано.
Полковник Панфилов поднялся из-за стола и посмотрел на комбата.
– Я тебя сейчас здесь минут на пятнадцать запру.
Клаустрофобией не страдаешь?
– Смотри, если не придешь вовремя – двери высажу! Не люблю ждать.
– Ты хотя бы минуть пять сверху подожди, а потом выламывай.
Мягко защелкнулся замок, и Борис Рублев остался один в кабинете полковника Панфилова. Комбат развернул к себе монитор, на котором застыл человечек с ружьем. Он стоял на составленных в штабеля ящиках, а вокруг него суетились мерзкие существа и с каждой минутой их становилось все больше.
– Не настрелялся еще Василий, – пробормотал Борис, с отвращением глядя на экран.
Хозяин кабинета появился раньше, чем обещал. Он нес в руках целую охапку бумаги – длинную ленту шириной с машинописную страницу, всю испещренную мелким убористым текстом.
– Вот тебе сводки, Борис. Если поможет – рад буду. А теперь не мешай.
Полковник Панфилов подвинул к себе клавиатуру.
Человечек с ружьем ожил, расчищая себе дорогу к следующему штабелю ящиков.
Комбат, тяжело вздохнув, расправил бумагу длиной метров пять, и принялся читать ее с самого начала. Сперва он пытался прочесть о каждом происшествии, но узнав подробно о десяти кражах, трех попытках изнасилования, одном убийстве, Борис Иванович сравнил объем прочитанного с тем, что еще осталось прочесть.
«Если и дальше так пойдет, – подумал он, – сидеть мне здесь до завтрашнего утра».
Теперь он только принимал во внимание номера упоминавшихся в отчете машин, фамилии, основные события, адреса.
Панфилов, дождавшись, пока комбат доберется до первой трети списка, несколько раз кашлянул.
– Ты уже прочел?
– Вон еще сколько осталось.
– Ты про убийство на Коллекторной прочел?
– А что там такое?
– Дойдешь – читать охота отпадет.
– Мне, Василий, не до развлечений.
– Хорошее развлечение, – рассмеялся полковник, – муж пьяный домой пришел, а когда жена с тещей его донимать начали, схватил нож и каждой по сто ранений нанес. А потом жене груди вырезал, половые органы отчикал, теще матку с мясом вырвал в холодильник затолкал и спать улегся. В той же комнате, с трупами.
– Не впечатляет, – спокойно ответил Борис Иванович, медленно перебирая в пальцах бумагу.
– Это потому, Борис, что ты мужик. Вот и не впечатляет. Я своей жене как рассказал, она сразу притихла. Вот уже четвертый день как шелковая, даже ботинки мне чистит и мусор выносить не просит.
– Мне пугать некого.
– До сих пор не женился? – искренне изумился Панфилов. – Если лет через пять не женишься, пиши – пропало.
– И не тянет, – отозвался комбат и перешел к событиям среды.
– А вот это уже и тебя проймет, – засмеялся полковник, откидываясь на спинку кресла и потирая гладко выбритые щеки.
– Ничего меня не проймет! Ты же знаешь, Василий, я толстокожий.
– Не до такой степени.
– Чем же ты меня удивить хочешь?
– Представляешь себе, поступил звонок.
Мол, из-под двери соседней квартиры плохо пахнет. Ясное дело, трупик там. Поехали ребята, дверь вскрыли. Квартира однокомнатная, на диване мужик мертвый лежит. Вонь – жуткая.
Руки и ноги колготками связаны, голый. А хер у него отрезан. Вся квартира в кровищи, нож тут же валяется. А вот хера-то нигде и нет. Обыскались ребята, да так и не нашли. Девку, которая того мужика кончила, на второй день отыскали.
Все рассказала. Мол, так и так, обещал жениться, а когда забеременела, сказал, чтобы аборт делала. И доктора ей присоветовал. А у доктора она с подружкой встретилась, которая, оказывается, от того мужика тоже забеременела. Говорит, злость ее взяла. Пришла к нему, ласковой прикинулась, подпоила, связала своими колготками, нож взяла на кухне, да хер ему и отчикала.