ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  2  

По знаку Пашутинского со стола убрали пустые чашки и блюдца с нежными скорлупками от фисташек. ,Еще раз протерли его тряпкой не первой свежести и поставили, сняв с тусклого металлического подноса, еще две полные чашки. Всем этим занимался молодой парень того же возраста, что и парень на стоянке. В Катаре, как и на всем Ближнем Востоке, женщин в обслуге не увидишь. Нет официанток, продавщиц и так далее — всю эту работу выполняют исключительно мужчины.

— Серебро? — по-английски спросил у парня Пашутинский, постучав по подносу ногтем.

Подделываться под местных от них не требовали. Иностранцев в Катаре больше, чем арабов, — гастарбайтеры, туристы. Чужая речь здесь не режет слуха, особенно все привыкли к международному языку — ломаному английскому.

Поднос отчасти был похож на серебряный. Пашутинский прекрасно знал, что это подделка, но все же спросил. Иногда полезно глуповато выглядеть.

Праздные и глуповатые люди вызывают меньше подозрений и «до» и «после», когда человеку приходится давать показания.

Парень улыбнулся и покачал головой. Он привык к специфическим интересам приезжих. Медные и позолоченные, серебряные и бронзовые изделия — главные сувениры, которые туристы увозят домой. С утра до вечера они толпами бродят по узким улочкам старого города. Разглядывают кувшины с насечкой, вычеканенные на блюдах сказочные сюжеты, звенят верблюжьими колокольчиками. Роются в больших чанах, доверху наполненных дешевыми кольцами и перстнями.

По подсчетам Веденеева, Зелимхан и его, телохранители покинули мечеть спустя сорок одну с половиной минуту, его напарник насчитал почти сорок две. Чеченец выглядел уже не таким веселым, зато весь лучился умиротворенностью. Внедорожник проехал мимо в обратном направлении, теперь гораздо шустрей.

Напарники не сразу покинули кофейню. Выдержали достаточно долгую паузу, чтобы никто из случайных свидетелей не смог сопоставить два события: отъезд одних и отбытие других.

* * *

Черный внедорожник въехал во внутренний дворик особняка, выложенный плиткой. Зелимхан жил здесь уже три года вместе с семьей, успел посадить несколько абрикосовых деревьев и много цветов.

Пищу принимал под полотняным навесом — иногда вместе с сыном, иногда с заезжим гостем, но чаще в одиночестве. Стол накрывала сама жена, она и готовила — домработница занималась только уборкой.

Вот и теперь Малика поставила перед ним тарелку риса с финиками и шербет в тонкостенном стакане.

Последнее время он особенно любил сладкое.

— Хлеба хватит? — спросила она по-русски.

Дома они всегда говорили по-русски больше, чем по-вайнахски, — ив советское время, и в войну, и в годы независимости, и в эмиграции.

— Хватит.

Еще одна привычка из прошлого, все есть с хлебом, даже рис. Свои первые стихи начинающий поэт-комсомолец Яндарбиев тоже написал о хлебе.

Больше шансов напечататься.

Малика работала библиотекарем, а начинающий поэт Зелим сотрудничал в грозненской газете «Ленинский путь». Вероятно, пописывал бы до конца своих дней правильные статьи и лирические стихотворения — в советское время этот труд неплохо оплачивался.

— И вдруг закрутился водоворот. Пока власть казалась незыблемой, она устраивала всех. Но при первых же трещинках стальной Вавилонской башни все сразу вспомнили, какой они нации, какой веры. Всплыли старые обиды — оказалось, никто ничего не забыл.

В мае девяностого Зелимхан организовал крохотную Вайнахскую демократическую партию, в ее программе уже была прописана независимость. Через полгода он стал зампредом исполкома Общенационального конгресса чеченского народа — надел папаху и снимал ее, только ложась спать. В начале девяносто второго Яндарбиев уже отпустил бороду, нацепил камуфляж, тогда он активно участвовал в грабеже брошенных на произвол судьбы российских военных складов.

Он стал ближайшим сподвижником Дудаева.

Удостоился чести первого покушения — в октябре девяносто третьего в Грозном, по его машине, остановившейся возле дома, дважды стреляли из подствольного гранатомета. Бывший комсомольский секретарь редакции, он повесил на стенку коврик с изображением Каабы, стал молиться положенное число раз и регулярно посещать мечеть.

Когда началась война, против него и еще шести чеченских вождей возбудили уголовные дела и добились санкции на арест. После гибели Дудаева Яндарбиев сменил его на президентском посту. Вел в Кремле переговоры с Ельциным, подписывал перемирие с Черномырдиным, остался в Москве заложником на время вылета Бориса Николаевича в Чечню… :

  2