Последние отзывы

  31  

Звонарев сидел на топчане напротив двери, привалившись спиной к обшитой сосновыми досками стене и придерживая у лба мятый носовой платок. Губанов с удовлетворением разглядел на платке несколько пятен крови.

При виде Губанова Звонарев испуганно вскочил и вытянулся по стойке “смирно”, словно дело происходило где-нибудь на плацу. Рожа у него при этом была бледная, перепуганная, а слева на лбу синела здоровенная, сочащаяся прозрачной сукровицей гуля. Пиджака на нем не было, и Губанов издалека разглядел, что висящая у Звонарева под мышкой кобура пуста.

Подойдя поближе, он с отвращением увидел на воротнике белой рубашки охранника смазанный след бледно-розовой губной помады. Звонарев, похоже, понял, куда он смотрит, и попытался отступить назад, но позади был топчан, и он, пошатнувшись, замер в неудобной позе, сильно отклонившись назад и полусогнув ноги.

– Ну что, лейтенант, – миролюбиво сказал Губанов, – идут мне рога? Что же ты, сукин сын, раньше этого не сделал, если у тебя так уж под хвостом чесалось? Почему надо было дождаться именно того дня, когда тебе, кобелю, поручат ее охранять?

– Товарищ майор, – пролепетал Звонарев, – товарищ майор, разрешите… Ничего же не было, товарищ майор! Бес попутал, но ничего не было! Я же не успел ничего! Она меня почти сразу по башке гвозданула.., даже не знаю, чем. Так врезала, что свет потух. Поверьте, Алексей Григорьевич…

Губанов бросил на пол окурок, растер его подошвой ботинка и немедленно закурил снова. Без сигареты он не знал, куда девать руки и что делать с лицом, которое время от времени принималось противно дергаться, как гальванизированная лягушка.

– Чудак, – сказал он. – Да мне плевать, трахнул ты ее или нет. Все мы взрослые цивилизованные люди, а это значит, что каждый может совокупляться где и с кем угодно, не нарушая при этом закон, общественный порядок и не пренебрегая своими служебными обязанностями. Ты пренебрег своими служебными обязанностями, дружок. Эта женщина.., моя жена, – поправился он после короткой паузы, – больна. Дав ей возможность сбежать, ты поставил под угрозу ее жизнь и репутацию губернатора, не говоря уже о моей. А все потому, что всю жизнь думаешь не головой, а головкой. Что ты на это скажешь?

– Виноват, – сказал на это лейтенант Звонарев. Он был высок, строен, широкоплеч и умел улыбаться так, что устоять перед его улыбкой не могла ни одна баба.

«Красавец, – подумал Губанов, в упор глядя на него. – Генофонд нации. Но при этом дурак. Дело действительно не в том, трахнул он ее или нет, и даже не в том, что дал ей сбежать. Дело в том, что он дурак и хвастливый кобель, и если не завтра, то пару месяцев спустя, когда страх пройдет, примется звонить на каждом углу, что трахался с дочкой губернатора, которая приходится его начальнику женой. В генофонде нации не место дуракам, у которых главная движущая и направляющая сила всего их существования болтается между ног. А жаль. Паренек и вправду красивый. Шел бы на завод. Вольно же ему было переться в нашу контору!»

– Виноват, – согласился он, подходя к Звонареву еще на шаг. – Что виноват, то виноват, ничего не скажешь.

– Что… – Звонарев поперхнулся, откашлялся, сглотнул всухую и попытался снова встать прямо. – Что со мной будет?

– Теперь уже ничего, – равнодушно сказал Губанов. – Ты уволен, лейтенант.

Он сложил пальцы правой руки в щепоть и сделал ею короткое стремительное движение, похожее на бросок змеи.

Звонарев страшно захрипел, схватился обеими руками за горло и косо рухнул на топчан, скатившись оттуда на пол.

Губанов повернулся к двери, распахнул ее и поманил к себе начальника караула. Тот вошел в комнату, остановился, окинул лежавшее на полу у топчана тело равнодушным взглядом и снова поднял голову, ожидая распоряжений.

– У тебя есть вопросы, капитан? – дымя зажатой в углу рта сигаретой, спросил Губанов.

– Нет, – односложно ответил начальник караула.

– Тогда, может быть, ты сам хочешь что-нибудь сказать? Может быть, у тебя есть какие-то замечания, предложения.., возражения, наконец?

– Есть, – неожиданно сказал капитан. – Мне нравится эта работа. Здесь хорошо платят, и вообще… Звонарев сам виноват в том, что с ним… – он снова покосился на тело, – в том, что с ним случилось.

– А что же с ним случилось? – вкрадчиво поинтересовался Губанов.

– Я полагаю, автомобильная катастрофа, – ответил капитан. – Не справился с управлением на повороте, ну, и…

  31