6 
— Пока что должны вы, я еще не сказал «да».
— Но и не сказал «нет», — улыбнулся Федор Филиппович.
— Какие интересы на этот раз он преследует в Беларуси?
— Омар едет в Витебск на музыкальный фестиваль «Славянский базар».
Улыбка Сиверова свидетельствовала: знаем мы эти фестивали, террористов музыка интересует в последнюю очередь.
— Как звучит официальная версия? — спросил Глеб.
— Омар спонсирует выступление палестинской певицы.
— С каких это пор палестинцы стали славянами? — деланно удивился Глеб.
— А израильские певцы на том же «Славянском базаре» тебя не смущают?
— Я уже привык, что к славянам, когда это выгодно, у нас причисляют и грузин, и армян, и даже греков.
— Не знаю, — нахмурился Потапчук. — Такие вопросы задавай не мне, а устроителям фестиваля. Если устранение Омара произойдет на территории Беларуси и это будет выглядеть как криминальная разборка или же как несчастный случай, считай, ты вытащишь Россию из еще одной выгребной ямы прошлого.
— Боюсь, как бы это не втянуло ее в новую яму, — Глеб одним глотком допил кофе.
— Вот все, что на этот день у меня есть, и больше не предвидится, времени мало.
Потапчук принялся раскладывать на журнальном столике документы. Сиверову даже пришлось переставить кофе на подиум. Потапчук, увлекшись, не выпускал сигарету из зубов. Он уже позаимствовал вторую из пачки Сиверова.
— Вот номер вагона и поезд, которым Омар отправится в Витебск, поэтажный план гостиницы «Эридан». В ней он проживет весь фестиваль, если, конечно, не передумает. Кстати, номер певички с ним на одном этаже.
— Его амурные похождения меня не интересуют.
— Почему?
— Влюбленность или даже сексуальная слабость — это чисто человеческие чувства. Я не могу себе позволить очеловечивать врага.
— Для тебя он не человек, а мишень, — строго напомнил Потапчук одну из заповедей специального агента. — Передвигаться по городу Омар будет на собственной машине — новой «вольво», черной. Ее перегонят в Витебск. Программы пребывания Фаруза я не знаю, и вряд ли она существует. Держи расписание концертов и приемов. Если хочешь, я могу организовать тебе приглашение на каждый из них.
Сиверов задумчиво перебирал бумаги, складывал их в одному ему ведомом порядке.
— Он едет один?
Потапчук пожал плечами:
— Времени было очень мало. Информацию взяли из подбора — то, что имелось в ФСБ. Ведь только вчера американцы специально организовали утечку из своего ведомства, чтобы мы смогли успеть убрать Омара.
Потапчук помедлил и неуверенно предложил:
— Назови свою цену за работу, Глеб.
— Пока я сделать этого не могу.
— Почему?
— Боюсь продешевить. Я не знаю, зачем он едет, с кем встречается, но главное, Федор Филиппович, мне придется действовать в экстремальных условиях.
— Почему?
— Витебск — город небольшой. Народа во время фестиваля набьется выше крыши.
— Затеряться среди приезжих — дело плевое.
— Вы, наверное, плохо читали программу фестиваля, — и Сиверов подал генералу папочку с аккуратно заправленными в пластик бумажными страницами.
Теперь и до Потапчука дошло, какую подставу ему учинил замдиректора ФСБ. В программе значилось, что в один из дней фестиваля на сцене появятся сразу три президента: России, Украины и Беларуси.
— Вы представьте себе, — Глеб придавил пепельницей программу, — три президента — три службы охраны, тройные меры предосторожности. На курок, как говорите, вы, я нажать смогу, и Омар будет мертв. Но после этого начнется что-то невообразимое: амфитеатр на пять тысяч мест, начнется стрельба — люди затопчут друг друга. Я, конечно, умею многое, но в службу охраны глав государств набирают не последних идиотов. И конечно же, Федор Филиппович, день, когда президенты встречаются, никому не известен заранее. Одни меры предосторожности порождают другие, а в результате может сорваться хорошо задуманная операция.
— Я постараюсь разузнать точное число встречи, — неуверенно проговорил генерал.
— И не пытайтесь. Информации вы не получите. Хорошо. Я берусь устранить Омара, — полуприкрыв глаза, проговорил Глеб.
— Что тебе для этого нужно?
— Полчаса тишины.
Генерал Потапчук сидел, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть Сиверова. Тот молча курил, выпускал колечки дыма, пытался нанизать их на сигарету, иногда просто любовался их извивами.
6 
