82 
— Здравствуйте, Олег Петрович.
— Ты с каждым днем хорошеешь, Софья. Уж не влюбилась ли?
— Перестаньте, Олег Петрович, какое там влюбилась! Кому я нужна?
— Вы, — искренне воскликнул Чернявский, — да будь я помоложе, да будь я побогаче, вы из моих рук не ускользнули бы.
— Ох, все вы, мужчины, такие, смотрите в глаза и врете.
— С чего вы взяли, что я вру? — Чернявский обращался к своей сотруднице то на «ты», то на «вы». К подобному обращению Софья Ивановна привыкла. — Присаживайтесь, — обратился он к ней, — сюда садитесь, напротив меня, — он взял Софью за плечи и усадил на вертящееся кресло возле компьютера. Затем неторопливо развернул кресло и устроился напротив. — Софья, скажи честно, глядя мне в глаза.
— Что сказать?
— Куда бы ты хотела поехать отдохнуть на месяц?
Женщина пожала плечами, тряхнула головой и чуть надула свои и без того пухлые губы.
— О, Олег Петрович, вы такие вопросы задаете! С вами хоть на край света, — в тон шефу пошутила Софья.
— Зачем так ставить вопрос? Я должен остаться на хозяйстве, должен же кто-то за всем присматривать?
— Не знаю, не знаю.
— Париж? Лондон? Роттердам? Канны? Рим? Мадрид? Венеция? А может быть, Софья, ты хочешь что-нибудь экзотическое?
Софья взмахнула ладонью, сверкнуло колечко с маленьким бриллиантиком.
— Какая уж там экзотика, хочется простых, незамысловатых радостей.
— Незамысловатые — это где: Кижи, Подольск, Ярославль?
— О нет, туда мне почему-то не хочется. Если только в командировку.
— А не хотите ли вы поехать во Францию? У меня к вам будет поручение, вы сможете совместить приятное с полезным.
— Что за поручение, Олег Петрович?
— Я хочу, чтобы вы съездили в Париж и кое с кем встретились, уточнили детали, — Олег Петрович смотрел на округлое колено своей сотрудницы, взгляд его глаз был холодным.
Но Софья этого не видела, ведь мужчина держал голову наклоненной вперед.
— И что вы думаете, Олег Петрович, я откажусь?
— Значит, не отказываетесь. Другого ответа, честно признаться, я от вас и не ожидал. Завтра этот вопрос мы с вами обсудим поподробнее, я должен созвониться и кое с кем переговорить. Кстати, Софья, будь так любезна, найди ценники аукционов последних трех лет и посмотри, какие цены на Шагала. До обеда, надеюсь, справишься?
— Постараюсь, — Софья уже догадалась, куда клонит Чернявский.
— Меня интересуют цены на холсты, написанные в Витебске.
— Будет сделано, — Софья, глядя на шефа, включила компьютер.
— Вот и хорошо. Извини за беспокойство, — Чернявский покинул ее кабинет.
Женщина озадаченно передернула плечами и еще раз взглянула на свое отражение в экране монитора. Компьютер лишь начал грузиться, и экран пока оставался темным. Отражение ее вполне удовлетворило.
После двух часов перерыва в кабинет Софьи Ивановны без стука не вошел, а влетел Олег Петрович. Он был невероятно возбужден:
— Ну, Софья Ивановна, чем обрадуете?
Софья повернулась от компьютера, принтер печатал последнюю страницу.
— Вот все, что я нашла, — она подала бумаги Олегу Петровичу.
Тот уселся за письменный стол на ее место, взял бумаги и принялся быстро просматривать, при этом издавал нечленораздельные звуки.
— Вот это что?
— Это девяносто девятый год. Извините, Олег Петрович, дату не пробила, это аукцион Кристи, который проходил в Нью-Йорке.
— Да? Это что, за двенадцать миллионов?
— Да. Ее купила авиационная компания.
— Двенадцать миллионов, я не ошибся?
— Стартовая цена была восемь.
— Восемь и двенадцать, разница в четыре миллиона. Очень даже неплохо.
— А вы, наверное, заметили, обратили внимание, что с Шагалом, как и с Ван Гогом, всегда так, почти на пятьдесят процентов продажная цена выше заявленной.
— Это не может нас не радовать. Но мы никому об этом не скажем. Правда, Софья? — он снял очки, и его сытое лицо стало каким-то немного детским и в то же время хищным.
«А он ничего, — подумала Софья, — очень даже ничего. Но… не моего поля ягодка.»
Она уселась на подлокотник кресла, повела плечами и тут же подумала о том, что помада на губах уже не такая свежая, как утром, а прическа наверняка растрепалась.
— Послушай, Софья, — опершись локтями о стол и положив голову на руки, сказал Олег Петрович Чернявский, — мы с вами сколько лет работаем вместе?
— Больше трех лет, Олег Петрович.
82 
