Но... читается легко и любовь-морковь
297 
Феола замялась.
– А можно… можно я друга приглашу?
Я повернулся к Феоле и насмешливо ее оглядел.
– Друг, это Алькор? Да зови, конечно. Можно и остальных позвать. А сейчас, – я быстро глянул на Солнце, – нам уже пора на лекцию к Танаки.
Лучше бы сегодня ее я пропустил. Досталось по полной. По понятной причине, для меня понятной, самостоятельно ничего не сделал. И когда профессор спросил урок, то… ну понятно, что случилось. После чего и произошла крайне неприятная разборка. И лучше бы накричал. А то совершенно спокойным голосом пояснил, что сейчас можно простить, поскольку лично он может войти в положение и тому подобное. Но вот там, за Барьером, никто такого одолжения мне не сделает, а решения порой, придется принимать быстро и в очень неожиданных, не всегда приятных, обстоятельствах. При этом сумел подобрать такие слова, что я готов был сквозь землю провалиться от стыда. А робкая попытка заступиться со стороны Феолы оказалась пресечена самым суровым образом.
– А ты даже не думай заступаться! Твоя вина тоже велика! Кто знает, что вам за Барьером придется пережить? И после каждого случая ты так раскисать собираешься? Тогда уж сидите на Земле и не лезьте в космос!
Феола стушевалась и замолчала, виновато поглядывая в мою сторону.
Зато занятия с Эннером и полковником Стархом прошли без всяких проблем и недоразумений. Те хоть уже и состояли в моей команде, но, как и предупреждали, капитаном для них стану только когда ступлю на мостик корабля. А пока… упасть – отжаться триста раз, а потом бегом вокруг базы десять кругов! Жизнь постепенно входила в прежнюю колею с бесконечной нехваткой времени…
Вечером бурное обсуждение корабля с бесконечными предложениями по его улучшению. Постепенно до всех дошло, что если все эти предложения учесть, то придется проектировать новый корабль.
– Всем стоп! – скомандовал я. Мишка оценивающе оглядел меня с ног до головы и одобрительно кивнул.
– Настоящий капитан!
– Только без мундира, – хихикнула Вера-Вероника. – Дерри, я тебе обязательно мундир сделаю!
– Знаю любовь Веры к разным летающим тварям, гарантирую, что мундир будет похож по расцветке на наряд попугая.
Вера-Вероника запустила в шутника подушку. Алькор поспешно рухнул на колени. Изображая вымаливающего прощения. Вера-Вероника тут же уселась ему на шею и усиленно стала пришпоривать «лошадку». Алькор взмолился о пощаде и был прощен за чашку кофе, которую обязался принести. Когда гам улегся, я собрал все кристаллы с замечаниями в кучу, сообщив, что обдумаю их один.
Разошлись все только в первом часу ночи. Феола устало облокотилась о косяк двери и устало поинтересовалась:
– Ну и какие у нас планы на завтра?
– Все как обычно, – вздохнул я, – и ничего нового. Еще, правда, Стив сообщил, что приняли мой объединяющий кристалл. Уже сделан крупный заказ. Если так будет продолжаться и дальше, то скоро зародыши кристаллов станут дефицитом.
– Ну вроде как планируют строить еще несколько заводов на разных планетах. Еще я слышала об орбитальном производственном комплексе. Правда, я не уверена, что именно на нем будут производить.
– Это сборочный цех новой космической верфи. Пока же идет очень активное переоснащение старых производственных линий. Танаки говорил, что производство за последний месяц сократилось почти на сорок процентов. Не хотел бы я оказаться на его месте. Они собираются увеличить промышленное производство Солнечной за год почти в два с половиной раза, а тут такое сокращение.
– Ой. Прекрати. – Феола махнула рукой и допила свой чай. – Все ты прекрасно знаешь. Сам же продавал свои производственные линии, основанные на распределенной системе управления. Короче, не грузи меня на ночь глобальными проблемами. Итак голова трещит.
– А может я переживаю за судьбу родной планеты?
– Завтра переживать будешь. А пока пойдем спать.
– Эй! А убирать тут кто будет?!!! Эй!!! В следующий раз пирушку устроим у тебя в комнате! – Феола на мгновение всунула голову в дверь, показала язык и тут же исчезла.
Я печально посмотрел на стол, заваленный горой грязной посуды. Потом усмехнулся. К такому повороту я был готов заранее, так что посуду приготовил весьма специфическую. По моей мысленной команде все тарелки, чашки, ножи, вилки стали быстро сворачиваться в шарики, которые подкатывались друг к другу и сливались. Вскоре на столе лежал один большой шар. Под моим суровым взором распахнулись окна и шар вылетел в окно. Зашуршали кусты, в которые он влетел. Еще одна мысленная команда ему вслед и шар стал распадаться на органические соединения, из которых, собственно, вся посуда и состояла. Через двадцать минут от него не должно остаться и следа. Следом за ним в окно вылетели все крошки. А вот пол от них дом прибрал самостоятельно, превратив их в необходимые ему микроэлементы. Последний раз оглядев место недавней «битвы» и оставшись довольным, я бодро кивнул и отправился спать.
297 
