46 
Завтрак прошел довольно спешно, что вызвало неудовольствие матери. Пришлось пообещать обязательно пообедать. Мда, значит, от экскурсии придется отрываться.
Алькор с приятелями дожидался нас на футбольном поле. Оказалось, что с собой он привел не только футбольную команду, но и других ребят из своего селения. Здесь же уже находились и многие наши. Судя по всему, знакомство находилось уже в самом разгаре. Тут и там можно было видеть незнакомых ребят о чем-то оживленно беседующих с нами. Здесь же околачивался и дракон Гоша, во всю старающийся обратить на себя внимание. Старался он напрасно. Не обратить внимания на такую тушу довольно проблематично. Он подходил к каждому незнакомому человеку, склонял голову и в своей манере представлялся:
– Гоша.
После чего терпеливо ждал ответа. Если от растерянного собеседника в течение некоторого времени ответа не поступало дракон фыркал:
– Грубиян. – После чего отворачивался и уходил. Правда кто-то из наших тут же просвещал гостя и тот спешно догонял Гошу, спеша исправить ошибку и представлялся по всей форме, что очень льстило дракону. – Очень приятно, – повторял он. – Очень приятно.
Тут, правда, не совсем ясно, что ему приятно. Знакомиться или то, что ему отвечают. Я думал, что последнее. А вот Феола, когда я высказал ей это предположение, обозвала меня черствым, бесчувственным человеком.
– О, а вот и профессор. – Феола махнула рукой незнакомому мне человеку в какой-то странной, никогда прежде мной не виданной одежде. Представляла она собой что-то типа туники, только с длинными рукавами и длиной до пояса. Правда только спереди. А вот сзади длина доходила до колен, но при этом эта вот «юбка» была не цельной, а с разрезом по середине. Брюки черного цвета и более светлые сапоги. Я как эти сапоги увидел, мне чуть плохо не стало, когда я представил себя в них за работой. Это как же я сквозь всю эту груду одежды смогу энергию получать? А ведь она явно не натуральная. На всякий случай я все же мысленно прощупал ткань. Точно не натуральная. Синтетика. Причем такого паршивого качества, что обмен энергией между человеком и окружающим миром сведен до минимума. Человек в нее словно в доспехи закован. На свободе оставались только ладони и голова.
Незнакомец в ответ на приветствие Феолы махнул ей и несколько неуклюжей походкой направился к стадиону под общими пораженными взглядами. Если бы не его обаятельная улыбка, думаю, многие сочли бы его немного не в себе. Кто же добровольно завернется в подобное?
– Вижу, вы поражены моим видом, – усмехнулся профессор. – Но, думаю, вы все поймете попозже. Пока же разрешите представиться – профессор истории Танаки Соарт. С уважаемой Феолой Морозовой я уже имею честь быть знакомым. Вы вчера были очень убедительны в своих просьбах провести с вами экскурсию.
Феола покраснела. А профессор перевел взгляд на меня.
– А вы, я полагаю, брат Феолы – Альвандер? Она мне очень красочно рассказывала о ваших талантах.
Теперь уже покраснел я, а профессор уже общался с Алькором, который стоял рядом со мной. Так он, познакомился со всеми. Заодно и мы узнали имена наших гостей. Так что такой процесс знакомства оказался весьма полезен и для нас. Всего на экскурсию собралось тридцать четыре человека. Остальные либо не захотели, либо не смогли.
– А меня звать Лука! – радостно представился последний.
Ну конечно, как же без него? Что б он и пропустил такое событие? Странно только, что первым не вылез. Хотя… я ведь его не видел, когда подошел. Судя по всему, Лука проспал и прибежал только недавно.
– Ну вот и познакомились. Теперь по поводу вопроса, который, как я вижу, у многих вертится на языке. Я не псионик. Вернее очень слабый псионик. Все, что могу – это пользоваться кристаллами. – Профессор откинул полу своего странного одеяния и показал вплавленные в пояс кристаллы.
Я невольно посочувствовал ему. Нет, я, конечно, знал, что есть люди, довольно слабые псионики. С каждым новым поколением их становилось все меньше и меньше, но такие все же были. И обычно они шли в техники. Инженеры, ученые-материалисты, как называли тех, кто занимался изучением материального мира через познание с помощью опытов. Но все мои знания чисто теоретические. Никогда до этого встречать их мне не приходилось. И я как-то считал, что они специально прячутся, поскольку стыдятся своего уродства. Профессор же выглядел каким угодно, но только не стыдящимся и не прячущимся.
46 
