Особенно,... 
84 
– Прости, папа, – покаянно склонил я голову. – Но сейчас наша работа оказалась в самой ответственной фазе. Ты же знаешь, что мы воспитываем новый разум.
– Мыслящий кристалл, – вздохнул отец. – Я всегда знал, что ты сотворишь в конце концов нечто необычное. Только взвесил ли ты все последствия? Ты обрекаешь этот разум на одиночество.
– Почему? – вмешалась сестра. – Во-первых, он не одинок хотя бы потому, что мышление биокомпов очень близко к нему, суть-то этого разума близка к ним. А во-вторых, появятся другие кристаллы.
– Зачем? Что в этом кристалле особенного?
– Пап, извини, – я опустил голову. – Я еще не могу дать ответ на этот вопрос.
Отец вздохнул.
– Если вы считаете это все настолько важным, что отдаете работе все силы, то я не могу вам мешать. Буду ждать результатов вашей деятельности. Только вас ведь постоянно уже друзья спрашивают. А вы то у профессора Танаки, то в своей пещере пропадаете.
– Ну я еще и диссертацию пишу…
– Знаю. Но Василий упорно отказывается говорить даже о ее теме, – усмехнулся папа.
– Еще не время.
– Беги уж.
И я бежал на очередные занятия. Точнее мы бежали с Феолой, которая тоже благополучно, если про это можно так сказать, сдала экзамен по упражнению «дом с эмокристаллами». Теперь уже мы действительно занимались по полной программе. Фехтование, псизащита и нападение, рукопашный бой, теория полетов, устройство истребителей и их пилотирование, умение действовать в группе. С учетом того, что я выбрал не только курс полетов, но и курс десантников приходилось еще изучать защитные доспехи и действия в них. Пока, правда, вся практика велась на тренажерах, без реальных полетов. Впрочем, особой разницы практически не было. После занятий короткий отдых с восстановлением сил и перемещение к пещере, где Феола немедленно отправлялась к кристаллу.
– Нет, ты посмотри, что они тут устроили?!
Возмущение в крике Феолы было такое, что я, выронив зародыши кристаллов, которые переносил в специальный ящик-хранилище, бросился на крик. Феола стояла в дверях главной лаборатории, уперев руки в боки. Я заглянул через ее плечо. Посреди лаборатории парило изображение шахматной доски с фигурами. Партия, судя по всему, заканчивалась полной победой черных. Вот их ферзь плавно переплыл на новое поле, объявляя шах. На крик Феолы доска никак не прореагировала.
– Вась, – послал я мыслеобраз. – Чем вы это занимаетесь?
– Разве не видишь? Мы играем в шахматы.
– Ага, Дерри, играем, – послышался второй голосок. Голос еще не сформировался, и потому даже такая короткая фраза была произнесена совершенно разными интонациями, что немного сбивало с толку. Точнее не голос, а мыслеобраз.
– Кстати, тебе не кажется, что нашему малышу пора дать имя? – опять вмешался Васька. – Ему ведь уже три месяца от роду. Почти взрослый.
– Три месяца, – опять повторил голос.
– Имя! – взвилась Феола. – Васька, я тебе сейчас точно по шее настучу! Я предупреждала, что пока нельзя напрягать наш новорожденный разум или нет?
– Мне не трудно, – опять вмешался голос. – Меня это ничуть не напрягает.
– А ты вообще молчи! – отрезала Феола. – И только попытайся мне заблокироваться! Дай я тебя обследую.
Некоторое время Феола молчала. Потом вздохнула.
– Похоже, я действительно слишком осторожничаю.
– Хочу имя, – вмешался голос. – Почему у меня нет имени?
И правда, почему? Мы с Феолой переглянулись.
– Вообще-то, – почесал я затылок, – я предполагал, что ты сам выберешь себе имя, когда станешь взрослым. Как это делают биокомпы.
– Но людям имена дают их родители, – возразил кристалл. – Дайте мне имя.
Васька хихикнул.
– Итак, уважаемые родители, ребенок требует имени.
Эмофон поколебал сдвоенный рык Феолы и мой.
– Васька!!! В утиль пущу!!! – а это уже Феола.
– Вот так и проявляется неуважение к старшим, – притворно печально вздохнул Васька.
– Кристя! – выпалил я, прекращая шутливую перебранку.
– Что? – недоуменно поинтересовались Васька и Феола одновременно.
– Имя, говорю, Кристя.
– Почему Кристя?
– Ну… сокращенно от кристалла – Кристя.
– Мда-а-а, – Феола уничижительно посмотрела на меня. – Твоей фантазии позавидует любой.
– Придумай лучше, – обиделся я.
– А мне нравится, – вдруг вмешался кристалл, за что получил не менее уничижительный взгляд моей сестры.
84 
