53 
— Его совут Самит Мирсоев. Всего у нас человек твести, но реальных бойсов около пятитесяти. Савтра в Киев приетет Руслан со своими лютьми, он отин ис лутсых, — теперь Паллад подробно отвечал на все поставленные вопросы.
— Зачем?
— Вместо Махмуда, штобы убить нескольких биснесменов. Мирса хотел стравить мешту собой украинских авторитетов.
— Где они остановятся? — вмешался в допрос Анатолий.
— У меня, — Паллад назвал адрес, а затем, заискивающе заглядывая в глаза Никитину, взмолился:
— Только не говорите никому, што я раскололся.
Мирсоев убьет всю мою семью.
— Не дрейфь, черножопый, он не успеет, — пообещал Сергей.
Друзья направились к выходу, не обращая внимание на крики азербайджанца о том, чтобы они не оставляли его с Горбатым.
Выйдя на улицу, Сопко спросил:
— Что будем с ним делать?
— Ну не лечить же его, — грубо бросил Никитин и добавил, зло глядя другу в глаза:
— Они бы нас не отпустили. Это война.
— Не базарь со мной, как с сопливой телкой, — огрызнулся Лысый, — я спросил — ты ответил. Все замяли. Под лед суку.
— Завтра сделаем засаду на квартире у черного, — переходя на другую тему, задумчиво произнес Сергей, — хотя нового ничего не узнаем.
— Может, ты отдохнешь, а мы сами справимся, — предложил Анатолий, можно сегодня в баньку сходить, я девочкам позвоню.
— Нет, Лысый, ты уж извини, — отказался он, — меня в Москве такая девочка ждет, что все остальные просто фуфель.
— Понятно, любовь, — протянул Сопко, — честно говоря г я думал, что ты никогда не женишься.
Скупой ты на чувства.
Сергей ухмыльнулся:
— Я и сам всегда так думал. Но вот она, пруха.
Знаешь, друг, если, даст Бог, все будет хорошо, то Мирза — это моя последняя жертва. Завяжу.
— Ого, оказывается, я тебя совсем не знал, — присвистнул от удивления Лысый и с провокационной интонацией спросил:
— Слово?
— Слово, — твердо закончил Никитин. — Слово пацана!
Во время этого диалога к ним подошел Поликарп.
— Ну, чего мнешься? — спросил его Сопко.
— Азер скопытился, — ответил Карпуха, при этом его лицо исказила такая гримаса, будто в этом виноват исключительно он.
— Ну и хрен с ним, — констатировал Лысый, — камень ему на шею и в Днепр.
Выслушав указания, Карпуха повернулся и ушел.
Минут через тридцать в комнату, где сидел Сергей, вошел Ваня Барсучок:
— А Толяна нет?
Никитин отрицательно покачал головой:
— Что случилось?
— Мы черного с моста сбросили, — ровным, ничего не выражающим голосом сообщил Иван.
— Молодцы, — Сергей явно был занят своими мыслями и скорее отмахнулся, чем ответил, — пойди Толику скажи.
Барсучок вышел и закрыл за собой дверь, оставив Никитина в раздумье…
Глава 7
Да, Тахир сдержал свое слово — он действительно разыскал русского кольщика, — судя по обилию синевы не теле, явно с уголовным прошлым.
Телохранитель Мирзы искал его долго: он облазил все бесплатные раздаточные пункты для немецких бездомных, все сомнительные пивные для эмигрантов, все крупные станции метро, где в немецкой столице собираются разного рода подозрительные типы…
Император, — именно так представился грязный субъект, — был найден на станции метро «Хауфбанхоф». Невысокий, сутулый, с синевой под глазами, с проплешиной на нечесаной грязной голове, с выбитыми передними зубами, он являл собой законченный тип классического бродяги.
Тахир, едва взглянув на его татуированные руки, сразу же понял — это то, что надо.
— Иди-ка сюда, — поманил пальцем Тахир, не считая нужным повторить то же самое по-немецки.
— Что, герр? — насупившись, поинтересовался татуированный.
— Ты из России?
— Ну да… Из Калуги.
— А тут что делаешь?
Гордо выпятив грудь, бич произнес со значением:
— Я — политический эмигрант.
— Понятно, — Тахир поджал губы, брезгливо оглядывая тщедушную фигуру бродяги. — Ты что — сидел?
Бич втянул голову в плечи, словно ожидая удара.
— Так давно это было… — неуверенно произнес он, пряча руки за спину. — Я двадцать лет по зонам, по пересылкам, по тюрьмам… А потом по турпутевке приехал и сдался. И не жалею — цивилизованные люди, хоть и фашисты. А вы кто, дядя? — с опаской поинтересовался бич.
— Не бойся, — успокоил его Тахир. — Мне надобно с тобой побазарить.
53 
