38 
Пора было переходить к завершающей фазе конфликта, и Михаил чуть прибавил хода, а Вака снова открыл огонь, теперь уже по всем, кого он вообще видел на фрегате. Когда до него осталось метров сто, я взял мегафон и предложил лечь в дрейф, после чего отправить к нам капитана для переговоров. Нам нужен фрегат, пояснил я, и мы его все равно получим. Берег тут песчаный, глубины небольшие, так что корабль не получит повреждений, даже сев на мель. Но в этом случае мы не оставим в живых никого, а так у команды есть шанс.
В принципе они могут просто взорвать свою посудину, подумал я, и тогда она нам точно не достанется. Но, видимо, мысль о столь беспримерном подвиге не нашла отклика у пиратов, и вскоре у нашего борта покачивалась шестивесельная шлюпка, а я беседовал с капитаном «Ястреба», так назывался фрегат, Джулианом Поупом.
– Перед вашей командой три возможности, – пояснил я. – Первая – это довести фрегат до Себу, там принять груз и проследовать с ним до Австралийской империи. После чего вас высадят на ближайший необитаемый остров, и делайте там что хотите. Вторая начинается так же, но у нее другой конец. В Австралии вы принимаете на себя определенный объем работ, который будет рассчитан примерно года на три. Тогда по завершении вас доставят в Европу или высадят по пути в любом месте по вашему желанию. И, наконец, третий путь – на небо. То есть любой другой образ действий приведет к тому, что мы убьем всех. И черт с ним, с фрегатом, даже если его и придется потопить. Сейчас от вас требуется всего лишь согласие сопровождать нас до Австралии, а о свой дальнейшей судьбе можно будет подумать и в пути.
После того, как пиратский капитан согласился, я немного рассказал ему о чудесах далекой Австралийской империи. В частности, о снежных алмазах, за который сошла стекляшка со светодиодной подсветкой. Эти камни, объяснил я, обладают алхимическим сродством. То есть если кристалл аккуратно распилить строго по трансцендентной оси, то любое воздействие, оказанное на одну половину, тут же передастся другой. И неважно, на каком расстоянии друг от друга они будут находиться. После чего не пожалел радиодетонатор, двухсотграммовую аммоналовую шашку и кусок пенопласта для демонстрации озвученных свойств. Посмотрев, как за бортом от нажатия моей кнопки грохнул небольшой взрыв, сэр Джулиан помрачнел лицом, но безропотно взял ящичек с радиостанцией, аккумуляторами и кое-чем еще.
– Это надо поставить в крюйт-камере, – пояснил я. – Если вы поведете себя разумно, то от него не будет ничего, кроме пользы, ибо с его помощью можно при необходимости говорить со мной. Если же фрегат по какой-либо причине удалится более чем на милю от шхуны или произойдет еще что-нибудь подобное, то, я думаю, последствия вы и сами неплохо себе представляете. Да, и вот еще что. На Себу вам будет погружен домашний скот. Если в пути произойдет падеж, то за каждую недостающую голову мы расстреляем по пять человек из команды. А если он будет значительным, в это число обязательно попадете и вы лично.
Убедившись, что собеседник прекрасно меня понял, я сердечно с ним попрощался. И вскоре фрегат повернул на северо-запад и потихоньку двинулся к Филиппинам, а в кильватере у него следовала «Победа». Я же прошел в свою каюту, включил монитор и вскоре рассматривал картинку, передаваемую телекамерой в презентованном пиратам ящике. Сначала на экране была темнота, а после включения подсветки стало видно, что ящик стоит меж каких-то бочек. Тут в динамиках раздалось чье-то потрясенное чертыхание. Нормально, подумал я, подав сигнал на выключение подсветки и камеры. Даже если это и не крюйт-камера, то все равно трюм, а килограмм аммонала – вещь серьезная. Но вряд ли джентльмены удачи рискнут обманывать меня так сразу, ведь они еще и не убрали с палубы всех покойников. В общем, мы неплохо выполнили указание императора – по возможности воздерживаться от проявлений избыточного гуманизма. Ибо до появления представлений о сверхценности каждой человеческой жизни ждать надо еще лет двести, а пока придерживающийся подобных взглядов покажется окружающим просто идиотом. Самое печальное, напутствовал меня Илья, что в этом они будут полностью правы.
Фрегат оказался неплохим ходоком, и на одиннадцатый день пути мы подошли к острову Себу. «Ястребу» было указано место в самом дальнем углу бухты, а мы встали примерно там же, где в прошлый раз. И вскоре к нам уже спешила шлюпка с алькальдом и, как выяснилось, господином Гонсало. Мы поздоровались, после чего я пригласил гостей к столу. Однако дон Себастьян сказал, что он очень извиняется, но ему чрезвычайно любопытно посмотреть на… на…
38 
