76 
– Я верю в эту веру, – говорю я.
– Серьезно?
И на этот раз я отвечаю без промедления:
– Да, серьезно.
Мы пьем пиво, выслушиваем старые доводы друг друга и наблюдаем за тем, как съезжаются гости. Буян со своими детьми, Бадди со своими. Миккельсены и Бутковичи. Женщины носят на кухню продукты, дети бегут к пруду, мужчины чинно направляются к автобусу. Хвастун тащит ящик богемского пива. Через час потребления тепловатого пива и политической дискуссии Доббс выбрасывает в окно наполовину полную бутылку.
– Ну, хватит этой пены и шума из-за пустяков, – заявляет он прямо в лицо Макеле. – Пора перейти к чему-нибудь более крепкому!
Поскольку Макела занимался этим бизнесом, у него всегда была при себе приличная заначка. Он приподнимается со своей полосатой лежанки, направляется в переднюю часть автобуса и торжественно извлекает откуда-то из-под сиденья металлическую коробочку. Это набор для рыболовной наживки с разными полочками, открывающимися как лестница, – все разделены перегородками и имеют свои наклейки. Из маленького отделения с надписью «Искусственная Королевская муха» Макела вынимает черный брусок размером с мячик для гольфа.
– Афганский, – замечает он, катая его между пальцами, как яйцо в курятнике.
Он щедро отщипывает от него кусок и разогревает на газовой зажигалке. Достаточно размягчив, крошит его в свою индейскую трубку мира и раскуривает. Но как только появляется первый прозрачный дымок, на подножке появляется Перси, который умудрился унюхать запах аж у самого пруда.
– Ага! – заявляет он, двигаясь по проходу и потирая руки. – Как я вовремя.
На нем большая ковбойская шляпа Квистона, чтобы уберечь нос от дальнейшего загара, а шея по-техасски обвязана ярко-желтой банданой. Он плюхается на подушки и переплетает пальцы на затылке – прямо как один из нас. И когда трубка возвращается к Макеле, он передает ее Перси, который выдувает целое облако дыма. Дэви отказывается.
– Слишком умиротворяюще действует, – поясняет он, открывая следующую бутылку пива. – А мы живем в грозовое время.
– Поэтому мы с Перси и сматываем удочки.
– Как я слышал, в Канаду? – спрашивает Доббс.
– Именно, – отвечает Макела, снова набивая трубку. – Будем организовывать там убежище.
– Для уклонистов, – бормочет Дэви.
– Согласись, Дэйв, – дипломатично пожимает плечами Доббс, – что патриоты и фанатики не нуждаются в убежищах.
Ф. К. Доббс служил в Гонг-Конге в начале нашей бесславной «полицейской акции» и летал на вертолете над осиными гнездами гонгконговцев. Через четыре года он был уволен в запас в чине капитана с медалями, почетными грамотами и полным сундучком бирманской зелени. Среди нас он был единственным ветераном, но при этом его ничуть не смущало планировавшееся Макелой дезертирство, особенно учитывая умиротворяющее действие гашиша. Дэви же замысел Макелы раздражал все больше и больше. Это было видно по тому, как он все глубже задумывался над своим пивом. И когда трубка Макелы снова дошла до него, он отшвырнул ее сжатым кулаком.
– Я предпочитаю добрую старую огненную воду от Великого Белого Отца, – рявкнул он. – Эта фигня только в сон вгоняет человека.
– Я не сплю со вчерашнего полудня, – спокойно откликнулся Макела, забирая трубку. – У меня что, сонный вид?
– Наверное, жрал какие-нибудь таблетки или снежок нюхал всю дорогу, – огрызнулся Дэйв. – Видал я таких на тренировках.
– Ни таблеток, ни снежка. Разве что пара затяжек похожей фигни. Зато могу поспорить, что ни у кого из ваших великих белых отцов не хватит пороху на то, что я собираюсь сделать.
– У меня хватит! – вмешался Перси.
– Да иди ты! – оттолкнул его Дэви, надвинув ему на глаза шляпу. – Ковбой недоделанный!
Я встаю между Дэви и Макелой:
– Можно мне попробовать? На что это похоже?
Макела молча отворачивается, достает из шкафчика глиняный самовар и зачерпывает из него щепотку сушеных зеленых листьев.
– Ничего особенного, – улыбается он. – Обычный мятный чай…
Он высыпает щепотку в трубку и достает из отделения с надписью «Крючки на поводках» бутылочку.
– …и немного С. Т. П., – добавляет он, осторожно отвинчивая пробку.
– Ик, – говорит Бадди.
– Вот именно, – подтверждает Макела.
Никто из нас еще не пробовал этого наркотика, но все мы о нем слышали – сильный наркотик, разработанный вояками для внесения разброда в ряды неприятеля. Однако после опытов на несчастных морских свинках его производство было приостановлено, так как выяснилось, что вместо замешательства он вызывает концентрацию внимания. Счастливчики, которым довелось его попробовать, утверждали, что он не только обостряет сознание и удваивает силы, но еще и рассеивает иллюзии.
76 
