40 
— А с чего это народ должен биться в истерике при виде незнакомого механизма? — усмехнулся Патрик, когда только что перенесшийся в прошлое Сергей поделился своим недоумением. — Да, были случаи, когда и паровоз воплощением дьявола именовали, и станки ломали… но если присмотреться, то всегда можно будет обнаружить дирижеров подобных настроений. А без внешнего давления русский мужик просто прикинет пользу от невиданной машины, ну или по крайности начнет соображать, где бы это тут гаечку-другую понезаметнее открутить… Я же здесь давно, с двадцать четвертого года, так что было время потихоньку приучить народ.
— А как же соседи… власть, наконец?
— Соседей у меня трое. Один был какой-то невменяемый, сейчас там его племянник заправляет, он вроде не такой дурак. А два других должны мне в разы больше, чем стоят их имения со всеми потрохами. Насчет власти… в радиусе тридцати километров от этого дома вообще никакой, кроме моей, нет. Радиус сто — это зона моего влияния. А дальше вообще про меня мало кто знает, как-то это народу не очень интересно. Император, правда, в курсе, даже в гости разок заезжал…
— В курсе чего? — не понял Сергей.
— Того, что я из будущего. Мы с ним в двадцать пятом познакомились, в процессе общения с декабристами. Вот маленько хромаю с тех пор… А потом я ему потихоньку рассказал, кто я такой, к нам сводил разок, в ночь с девяносто девятого на двухтысячный, когда народ под миллениум водку пьянствовал и салюты запускал. Пару книжек про него дал почитать… Нормальный в общем оказался мужик, с понятием.
— И что, ты ему теперь всякую технику и оружие поставляешь?
— А как же, — засмеялся Патрик, — электробритву подарил и регулярно обновляю запас батареек. Еще «Беретту 92» с одной запасной обоймой, на случай повторения чего-нибудь вроде двадцать пятого года. А так — только советую, когда спрашивает. У него же был простой выбор — или я сижу здесь и творю что хочу, а он не мешает. Польза от меня опять же есть, подлечить там кого нужного или проконсультировать при необходимости, но вот историю менять — это, пожалуйста, без меня. Или мы с ним конфликтуем, причем в очень неравных условиях — мне-то что, надоест — уйду, но до этого ой как могу напакостить… Он подумал и выбрал сотрудничество, так что за пятнадцать лет мы с ним даже в какой-то мере подружились.
На следующий день, сразу после полудня, в небе над Столичным появилась серая сигара дирижабля — он сделал круг над селом, после чего снизился и сел у барского дома. К нему тут же подбежали мужики, числом около десятка, ухватились за специальные петли… Из гондолы, больше всего напоминающей микроавтобус, только с торчащей в сторону коленчатой трубой, как у печки-буржуйки, вышел барин. Мужики тут же сноровисто потащили дирижабль в сарай…
Вообще-то данный воздухоплавательный аппарат был ненормально маленьким для дирижабля, длиной чуть больше двадцати метров и максимальным диаметром три с половиной. То есть по закону Архимеда это устройство никак не могло иметь подъемную силу больше двухсот килограмм, но летало оно вовсе не по Архимедовым, а по творчески переосмысленным барином законам вероятностной физики.
— Ну как, не сильно устал отдыхать? — осведомился Патрик у вышедшего из дома Сергея.
— Сильно, — буркнул тот, — а что, предвидится какое-то разнообразие?
— Еще какое, пойдем ко мне, по дороге расскажу. Собственно, основная мысль проста, как мычание. Как я уже говорил, мне сильно не нравится будущее нашего с тобой мира. Вот я и хочу исследовать данный феномен из мира этого, где у меня неплохая база.
— Постой, — удивился Сергей, — какие такие миры? Это же просто наше прошлое!
— Там что, был помещик Патрикеев с дирижаблями, тракторами и рациями? Нет, это другой мир, просто совсем недавно ответвившийся от нашего и потому очень на него похожий. Где-то после постройки этой усадьбы, но до моего появления в ней тут произошло какое-то событие, приведшее к разделению нашего мира на тот, где мы жили, и этот. Сильно подозреваю, что оно связано с Александром Первым. В нашем мире он действительно помер, а здесь, похоже, до сих пор здравствует где-то за Уралом под именем старца Федора Кузьмича. Впрочем, точно это я еще пока не выяснил. В общем, перед тобой тут три пути. Первый — стать помещиком. Хоть в Столичном, хоть где еще, с деньгами на имение проблем не будет. Второй — включиться в процесс реформ, которые не без оглядки на беседы со мной начал потихоньку готовить его величество. Он уже предлагал мне пост своего советника, правда, без особой надежды, что я соглашусь. Но сказал, что если я смогу порекомендовать ему подходящего человека, он будет очень благодарен. Ну, а третий — помочь мне разобраться, что же за бяка произошла с тем миром и не грозит ли она этому, например… В общем, подумай до вечера, за ужином побеседуем поподробнее.
40 
