78 
Он начал двигаться, и она ожила. Она на мгновение сжала бедра, приподняв их, и вдруг расслабилась, стала совсем покорной, все больше и больше открываясь навстречу ему. А потом тоже пришла в движение — ее вдруг подхватили совсем неведомые для нее волны, закачали ее, закачали их обоих, лаская и сводя с ума своей нежностью.
Он заметил, как волна наслаждения начала расти в ней, вздыматься, подхватывать ее, и она была этим ощущением искренне напугана. Это было похоже чем-то на тот ее необычный сон, в котором главным действующим лицом оказался именно он, но на этот раз, наяву, все это было в тысячу и даже в миллион раз сильней и чудеснее.
Она застонала, сначала как раненое животное, потом как животное бешеное. С ее губ срывались какие-то бессвязные слова, слова рождались из стона и продолжали его. А потом слова эти стали уже не словами, а криком, криком наслаждения и страсти: «Еще! Еще! Еще!..»
А потом они лежали без сил, мокрые, разгоряченные, и у них не было ни малейшего желания отрываться друг от друга, чтобы отдохнуть, открыть глаза или вообще пошевелиться. Они стали чем-то одним, неразрывным.
Наверное, в таких случаях говорят, Что половинки, разбросанные Господом по всей земле, соединились. Они соединились и срослись, сбились в общий комок, слились в общее тело, и не существовало более, казалось, силы, которая смогла бы разлучить их, лишить друг друга. Это было так же невозможно, как лишить небо солнца, атмосферу — кислорода, а человека — любви.
Они познали друг друга. Они нашли друг друга.
Они были счастливы друг с другом.
Они были судьбой один другого…
II
На следующее утро Банда ворвался к шефу, даже не обратив внимания на секретаршу, что-то прокричавшую насчет важного звонка и большой занятости Валентина Кирилловича.
— Валентин Кириллович, пожалуйста, отмените все распоряжения насчет смены «объектов» охраны!
Отмените все, о чем я просил вас позавчера! — выпалил с порога Банда, бешено вращая глазами и взволнованно раздувая ноздри.
— Эй, ты что?
— Я вас прошу!
— А ну попей воды! — шеф достал из холодильника бутылку «Кока-колы» и бросил в руки Банды. — Успокойся и рассказывай все толком и по порядку.
Банда действительно с благодарностью хлебнул «Кока-колы» и, переведя дух, уселся в кресло напротив шефа.
— Говори, что случилось?
— Валентин Кириллович, просто отпала необходимость переводить меня на другой «объект». Нет, даже не так! Меня ни в коем случае нельзя переводить на другой «объект»…
— Она ответила тебе взаимностью?
— Мы не можем жить друг без друга…
— Ох, какие слова!
— Валентин Кириллович!
— Да ладно тебе, я же не со зла. Банда, черт, ты хоть понимаешь, что делаешь?
— Да. Я клянусь, что не позволю даже волосинке упасть с ее головы. Я готов умереть в любую секунду, если это потребуется для обеспечения ее безопасности…
— Знаешь что, Банда, ты сам можешь помирать действительно хоть в любую секунду, в которую только это втемяшится тебе в глупую голову! А я отвечаю за безопасность нашего клиента, на которого оформлен неплохой в финансовом отношении контракт сроком на год и с большими перспективами на продление! И я не могу рисковать репутацией своей фирмы ни под каким предлогом! Ты это понимаешь, телохранитель чертов?!
— Да. Я не подведу.
— Банда, да ты пойми…
— Шеф!
— Бондарович…
— Валентин Кириллович!
— Ax! — шеф вскочил и нервно зашагал по комнате. — Твою мать, в какое положение ты меня ставишь!
Банда тоже поднялся и твердо посмотрел своему боссу в глаза.
— Валентин Кириллович, вы же меня знаете. Я вас еще ни разу не подводил.
— Слава Богу!
— И не подведу!
Шеф глубоко вздохнул и остановился против Бондаровича, положив ему руку на плечо.
— Вот что. Банда. Был бы на твоем месте другой… Да не перебивай ты в конце-то концов! Был бы на твоем месте другой — ни за что не разрешил бы путать личную жизнь с делом. Но ты ведь действительно лучший, и я тебе почему-то верю.
— Спасибо, Валентин Кириллович!
— Только, Сашка, смотри!
— Вален…
— Я сказал, слушай меня! И не перебивай! — шеф от ярости даже ногой притопнул, ткнув кулаком Бондаровичу под нос. — Так вот, смотри! Еще полгода ты обязан будешь охранять эту девушку. И если хоть что-нибудь будет не так, ты вылетишь с работы в ту же секунду. И я найду способ отомстить тебе так, что ты запомнишь меня на всю свою оставшуюся жизнь, понял, Бондарович?
78 
