67 
– Узко, узко мыслите, Сергей Феоктистович, – вздыхал Бортник, растягиваясь на койке, которая в соответствии со своей электронной природой меняла форму при каждом его движении. Эта «умная» перина была подарена капитану командой в день тридцатипятилетия, причем он до сей поры гадал, где они могли ее прятать до срока, ибо перед тем «Индира Ганди» два месяца не заходила в порты. – Разве я говорил, что в НЮАС есть нефть? В том-то и дело, что теперь она имеется только в одном месте – странах, окружающих Персидский залив.
– Нет, Тимур Дмитриевич. Вроде в Сибири что-то опять нашли. Да и добывают.
– Не смеши, это все доли процента от мировых запасов. Мы говорим не об этих мелочах. Так вот, неужели непонятно, что Штаты решили хапнуть все остатки себе.
– Мир не позволит.
– Мир? – Бортник привстал и сощурился в улыбке. Он явно получал удовольствие от диспута. – Что значит мир, Сергей? Не смешите. ООН больше нет. Да вы вообще-то ее и не помните. Есть отдельные страны или объединения типа Евросоюза, у каждого из которых свои интересы. Так вот, дабы прищучить этот самый «мир», амеры и собираются дать просраться южанам. Ну а наши и все прочие, наверное, под этот шумок хотят попортить кровь Штатам. Я этим очень тронут и двумя руками «за». Но сейчас речь не об этом. А о чем? О нефти, Сергей Феоктистович, о ней, родимой.
Так вот, – продолжил он, засовывая руку в углубление автоматического прибора, называемого в народе «чайником», и тут же доставая моментально вскипевший и приготовленный кофе. – Ее, родимой, мало – лет на десять-пятнадцать, а то и меньше. Подозреваю, сроки специально завышают, дабы не сеять досрочную панику. Почему подозреваю? Потому что Штатам тоже зря рисковать не хочется, и если уж они дошли до развязывания войны, то… Их явно уже клюет в задницу «жареный петух». И знаешь, в какой-то мере их можно понять. И я бы даже понял, но… – Командир «Индиры Ганди» дул в чашку, распространяя по каюте восхитительный аромат. – Я бы понял, если бы эти самые, накопленные Мамой-Природой запасы нефти – после того как их отберут – пошли на дело. Я имею в виду общечеловеческое дело. То есть для нового технологического рывка, который выведет эту заблудившуюся цивилизацию из кризиса. Но…
– Тимур Дмитриевич, а если штатовцы и правда сделают такое? – Старший помощник тоже соблазнился напитком.
– Что? Технорывок? Не смеши, Сергей Феоктистович. Хотя как идеологическое прикрытие они это используют, будь спок. Однако в действительности, как и всегда до этого, все добро уйдет на поддержание шикарного образа жизни. И ничто не убедит меня в обратном. У них что, поменялся строй? – Бортник бросил пустой стаканчик в утилизатор. – Так вот, даже в этом невероятном, обратном случае я бы все равно воевал с амерами из-за своей нацпринадлежности. А уж тем паче я буду воевать против того, что они перетягивают одеяло на себя только во имя своего образа жизни. То есть во имя Его Величества – Пуза. Если другие – Китай и прочие – тратят этот мезозойский ресурс во имя выживания и это хоть как-то может служить оправданием, то Штаты… В общем, Сергей Феоктистович, я по ним с удовольствием врежу. Тем более теперь, судя по загруженным в наши отсеки, отнюдь не игрушечным зарядам, все будет на полном серьезе.
68
Пластик, железо и прочее
В полном соответствии с заданием корабль-арсенал «Громовержец» занял позицию. Позиция представляла из себя морскую гладь, ничем не отличающуюся от какой-либо другой, могущей расположиться в одном либо в ста километрах. Возможно, даже не в Индийском, а в другом океане. До ближайшей суши было двести пятьдесят километров. Опять же, могло быть больше-меньше. Для до поры таящегося оружия такие рассогласования не имели особого значения. В зависимости от марки примененной ракеты лишняя сотня километров преодолевалась за семь или даже за три минуты. Сущая мелочь с точки зрения обыденного сознания.
Вообще-то, сегодняшняя удаленность от берега являлась не самым оптимальным вариантом относительно безопасности. Если, конечно, рассматривать расстояние как его составляющую. По крайней мере такого мнения придерживался командир – коммандер Хейдриан. Здесь все-таки имелся не какой-нибудь Персидский залив или Красное море. Здесь простор с противоположного края тянулся до Антарктиды. Кто мешал отодвинуть плавучий арсенал несколько дальше? Разумеется, в пределах дальнобойности ракет? Конечно, уже давно расстояние не являлось весомой составляющей обороны: сам «Громовержец» подтверждал это въевшееся в жизнь правило, но все же…
67 
