... 
30 
– Кх-то это? – непослушными губами спросил Константин Андреевич. – Вы кто?
– Конь в пальто! – все так же жизнерадостно ответил голос. – Не задавай глупых вопросов, лучше послушай.
В трубке что-то щелкнуло, и голос, в котором Константин Андреевич с трудом признал свой собственный, произнес:
– Тихо, цыпленок. Я тебе что-то покажу. На что тебе эта Третьяковка? Тихо… Я сегодня знаешь кто? Я сегодня орел. Вскормленный в неволе орел молодой. И не перечь…
В трубке опять щелкнуло, и прежний голос спросил:
– Ты еще там, Лопатин?
– Я слушаю, – стремительно трезвея и понимая, что трезвеет катастрофически поздно, с опозданием на добрых полсуток, ответил Константин Андреевич.
– Это правильно, – одобрил голос, – слушай. Да не вздумай трубку бросить! Не в твоих интересах… У нас ведь, помимо аудио-, еще и видеозапись имеется. Не интересуешься?
– Врешь, мерзавец, – слабым голосом проговорил Константин Андреевич, уже зная наверняка, что незнакомец не врет. "Господи, – подумал он, – как же так?
Неужели все так просто? Раз – и ты раздавлен в лепешку, как лягушка на асфальте…"
– И-кыто врет? – с утрированным кавказским акцентом возмутился голос. – Как хочешь, Лопатин, – сказал он, бросая паясничать. – Хочешь дурочку ломать – на здоровье. В принципе, теперь мы можем решить все свои проблемы без твоего участия. Ты списан, Лопатин, так что этот звоночек – просто акт гуманизма и доброй воли.
– Кто это – вы? – спросил Константин Андреевич, – А то ты не знаешь… К тебе, козел, вчера на вокзале подходили? Тебя предупреждали, что ты залез не в свою весовую категорию? А ты что ответил, а?
– Слушай, ты, мразь, – изо всех сил стараясь говорить твердо и понимая, что ему это не удается, прогремел Константин Андреевич. – Все эти ваши пленочки ничего не меняют. С кем я сплю – мое личное дело, понял?!!
– Само собой, – покладисто согласился его невидимый собеседник. – Твое.., и твоей жены, а это, как ты правильно подметил, к делу не относится. Но поверь, это только начало – первый, так сказать, шаг. Имей в виду, второй шаг тоже уже сделан. Не уймешься – вылетишь с работы и сядешь.., сам знаешь куда. А если при этом сильно нас достанешь, то и сажать будет некого. Вынесут тебе приговор посмертно… Как тебе такая перспектива?
– Твари… – совершенно упавшим голосом пролепетал Константин Андреевич.
Шантаж был примитивный и потому действенный – против лома нет приема… Он почти не слушал того, что его собеседник толковал про какой-то там второй шаг. Что ему второй шаг, когда и первого вполне достаточно? Мадам Лопатина, просмотрев видеозапись, сделанную минувшей ночью, уничтожит его без помощи агаповской мафии, и скандальный развод будет далеко не самой крупной из его неприятностей. Жена Константина Андреевича знала тысячу и один способ отравлять жизнь, и он не сомневался, что в случае необходимости она способна изобрести еще столько же. Так или иначе, пока будет длиться весь этот скандал, Агапов успеет уйти из-под огня, закрыться наглухо, замести следы, сунуть на лапу кому следует…
– Какие же вы твари, – с чувством повторил Константин Андреевич.
– Чья бы корова мычала, – ничуть не обидевшись, ответил его абонент. – Мы тут с ребятами как раз просматриваем твою пленку… Показать ее тебе по телефону, конечно, не получится, но, если хочешь, могу дать послушать, какие звуки издают настоящие твари. Сделать звук погромче?
– Чего вы хотите? – сдаваясь, спросил Константин Андреевич. Сейчас об был готов согласиться на любые условия, чтобы выиграть время.., или хотя бы проспаться, чтобы вернуть себе способность здраво размышлять.
– Да, брат, – сказал голос, – здорово ты, однако, вчера надрался. Чего, как ты думаешь, мы можем хотеть?
Сдашь все материалы по делу Агапова – получишь обе кассеты.
– Какие гарантии? – спросил Лопатин. В горле скрипело и пищало, и он с трудом узнал собственный голос.
– Какие еще гарантий? – насмешливо ответили ему. – Ты не в магазине радиотоваров. По-моему, выбирать тебе не приходится. И потом, мы с тобой в одинаковой положении. Бумажки-то можно скопировать, как и кассеты…
– Об этом я и говорю, – сказал Константин Андреевич. – Мне надо подумать.., продумать…
– Нечего тут продумывать, – холодно сказал голос. – Ты вляпался ногами обеими, дружок. Впрочем, до завтра мы можем подождать. Приди в себя, пивка попей, в доме прибери… Орел, блин. Не мне тебя учить. Кстати, камеру можешь не искать. Мы ее взяли, пока ты отсыпался. Храпишь ты, братец, как богатырь, даже завидно.
30 
