– Э-э, кончай! – пристыдил Самойленко Анатолия. – Я же знаю, что делаю. Да, он "федерал", ну и что? Он – мой друг в первую очередь. Он был офицером спецназа еще в Афгане, потом…
– Ну-ну, расскажи в подробностях весь мой славный боевой путь, Анатолию все это крайне интересно, – попытался смягчить ситуацию Банда, но Самойленко завелся уже не на шутку:
– Короче, сейчас он командир совершенно секретной антитеррористической и одновременно диверсионной группы ФСБ, о существовании ко, торой знают вообще единицы…
– ..но скоро будут знать уже все-все – благодаря таким умеющим свято хранить тайны журналистам, как известный телерепортер и борзописец Николай Самойленко. Так ведь тебя величали в Минске в свое время? – добавил уже без улыбки Банда, включая магнитолу.
– Банда, я хочу объяснить!
– Ладно, валяй.
– Так вот, Толик, с этим человеком я не только дружу, мы вместе прокручивали уже не одно дело, и если кто-нибудь и может нам помочь, так это он! – торжественно заключил Самойленко и победно взглянул на Банду. – И я ручаюсь – если я попрошу его держать кое-какие подробности, в секрете, он никому и никогда их не сообщит. Проверено!
– О'кей, допустим, меня ты представил, и более чем подробно, – кивнул Банда. – А с кем же, интересно, мне придется иметь дело?
– Старшина спецназа группы наших войск в Таджикистане Анатолий Арканов, для некоторых близких друзей можно просто Аркан. Только что уволен из рядов Вооруженных Сил, – представил своего товарища Самойленко. – Он-то и закрутил все дело.
– Ну что ж, Анатолий, вот мы и познакомились, – Банда первым протянул руку, и Аркан удивился силе его рукопожатия – это был, наверное, первый человек, встреченный им, чья ладонь оказалась не меньше и не слабее его собственной.
– Очень приятно.
– Ну а теперь покажи ему, Аркан, что у нас в мешке, – нетерпеливо воскликнул Самойленко.
Как только Банда увидел заполненный наркотиками рюкзак, его лицо сразу стало серьезным.
Он хорошо понимал, что стоимость такого количества порошка здесь, в Москве, достигала астрономических цифр, и каждый, кто оказывался причастным к этому делу, ходил по лезвию ножа.
А по лезвию ходил сейчас его друг.
– Что это значит, Коля? Давай все выкладывай! Ты понимаешь, что это не шутки?
* * *
Минут десять – пятнадцать ушло у друзей на то, чтобы вкратце, без лишних подробностей, обрисовать Банде ситуацию, в которую они попали.
А когда их немного сбивчивый рассказ был закончен, инициатива сразу же перешла в руки майора, и на этот раз и Николай, и Анатолий – оба испытали истинное облегчение: чувствовалось, что этот человек умеет просчитывать комбинации на, несколько ходов вперед и имеет, по крайней мере, в десятки раз больше возможностей влиять на развитие событий.
– Ясно. Хреново, – коротко отреагировал Банда, выслушав ребят.
– Что хреново?
– Если у чеченов не царит полное раздолбайство, то уже через час-два они заметят, что хвосты, посланные за вами, исчезли, а значит, в руках у них останется единственный козырь – этот ваш генерал, как там его…
– Тихонравов, – подсказал Самойленко.
– Вот-вот. Кроме того, не исключено, что и на генерале висит хвост, и для того, чтобы применить "санкции" против него или его семьи, чеченам будет достаточно только подняться к нему в квартиру – вероятно, они сейчас где-то совсем рядом с ним.
– Что же делать?
– Сейчас… Вы его адрес и телефон знаете?
– А как же! Мосфильмовская… – начал читать записанный в блокноте адрес Самойленко, но Банда жестом остановил его и отобрал блокнот:
– Подожди…
Майор подумал еще несколько мгновений, затем, вытащив из кармана трубку сотового телефона, набрал номер:
– Дежурный, это Банда. Мне Руду быстро найти – и на связь. В три секунды… Сашок, ты? Узнал? Сколько времени тебе надо, чтобы быть на Мосфильмовской?..
– Минут тридцать, если с мигалкой, – услышали ребята в тишине голос, доносившийся из трубки, специально прижатой Бандой к уху не слишком плотно.
– Давай, только машину возьми потяжелее и группу экипируй для захвата. Предположительно три-четыре человека, возможно, вооружены. Подъедешь – замри и выходи на связь по внутренней.
Я буду там, обговорим детали. Как понял? – по старой привычке к радиосвязи закончил Банда и, получив подтверждение, снова засунул трубку в карман, а сам щелкнул каким-то тумблером под щитком приборов.