По всему выходило, что действовать придется самостоятельно, без поддержки.
– Баталова и его коллег надо спасать, причем спасать срочно, – заявил особист.
– Да, но как нам попасть в лагерь? – с ходу взял быка за рога Гидроперит.
Жук вытряхнул из своего вещмешка инъектор.
– При помощи этой штуки.
В ответ на мой немой вопрос капитан пояснил:
– Нашел в рюкзаке у Жреца. Препарата хватит на всех, еще и останется.
– Допустим, мы проникнем в лагерь, но, как думаете, с учеными все в порядке? – спросил Гидроперит, любовно поглаживая приклад «Грозы».
– Ученые нужны Симбирцеву. Думаю, с ними ничего экстраординарного не произошло. Хотя нельзя сбрасывать со счета конфликт между Симбирцевым и Тузом. Когда мы уходили, даже постороннему было ясно, что обстановочка у них накалилась.
– Эх, жалко, выманить не получится, – взгрустнул прапорщик. – А то бы мы их положили на раз-два.
– На нашей стороне фактор внезапности. Справимся, – резюмировал особист. – Он зевнул: – Есть предложение чуток передохнуть. Мы с Арчи устали как собаки.
– И проголодались, – добавил я.
К лагерю диких мы вышли на рассвете и еще издалека услышали звуки перестрелки. Это заставило нас прибавить ходу. Творилось что-то неладное, поначалу мы решили, что конфликт между двумя главными шишками клана перешел в вооруженное противостояние. Если дикие истребляли друг друга, это было нам на руку, но стоять в сторонке и дожидаться, когда противники обескровят друг друга, мы не имели права. Судьба захваченных ученых целиком зависела от текущего расклада сил. Невинные люди вполне могли попасть под горячую руку и погибнуть.
Пальба не затихала. Судя по всему, конфликт набирал обороты.
– Это лагерь? – вытянул руку Гидроперит.
– Да, – кивнул я.
Лагерь находился в зоне видимости, и дело тут было отнюдь не в действовавшей на нас сыворотке Жреца. Пространственный пузырь походил на огромное прозрачное яблоко с червоточинами, сквозь которые перемещались туда и обратно огромные неуклюжие существа, поросшие пепельно-бурой шерстью.
– Хуги, – коротко выдохнул Гидроперит.
Сомнений не осталось: лагерь диких был атакован жуткими созданиями, настоящим кошмаром АТРИ – двухметровыми гориллоподобными тварями, наделенными, помимо воистину зверской силы, еще и природной шапкой-невидимкой. Скорее всего, последняя способность каким-то образом помогла хуги проникнуть в пространственный пузырь. Границы искусственной аномалии преодолевались ими с такой легкостью, будто «голодные» (так с эвенкийского переводилось слово «хуги») орудовали у себя дома.
Нас они не чувствовали, поэтому не опасались сновать туда сюда в нормальном состоянии, однако я бы не стал давать зуб, что поблизости нет прячущихся в режиме «стелс» их сородичей. О боевом охранении хуги, как и люди, забывают редко. Очевидно, это единственная общая черта между нами.
Из лагеря по-прежнему доносились звуки стрельбы. Кто-то еще держал оборону, но долго им или ему не продержаться. Убить хуги не так-то просто.
В подтверждение этого выстрелы прекратились. Послышался торжествующий рев.
Мы укрылись в густом кустарнике и хорошенько замаскировались. Афишировать свое присутствие на данном этапе было глупо. Толпа хуги с легкостью разделалась бы с нашей пятеркой.
Гидроперит посмотрел на тепловой сканер и пришел к неутешительному выводу.
– Можно сказать, они тут кишмя кишат, – мрачно сказал прапорщик. – Полсотни, не меньше.
– Многовато, – согласился особист. – И это странно.
– Почему? – поинтересовался я.
– Не припомню, чтобы они когда-нибудь такой толпой на охоту шли, – пояснил Жук.
– Охотой это не назовешь. Скорее тщательно спланированная боевая операция, причем по всем правилам, – вздохнул Гидроперит.
– То есть хуги такое поведение не свойственно? – снова спросил я.
– Сами бы они до такого не дотумкались. Хуги, конечно, далеко не тупые, но и особо организованными их не назовешь. Кто-то ими управляет, причем со стороны.
– А еще он мог навести хуги на лагерь, – предположил особист.
– Капитан, вы что-то знаете? – повернулся к нему Гидроперит.
– Информации у меня мало, но у моего начальства есть подозрения, что кто-то в АТРИ очень не любит, когда люди экспериментируют с пространством. Стоит пошире распахнуть дверцу, и сразу бац! Что-то обязательно происходит, причем исключительно нехорошее. Поскольку и Жрец, и Симбирцев активно занимались научными изысканиями в этой области, случилось то, чего следовало ожидать.