– Да, я нормально себя чувствую. – Мягко говоря, это была неправда. Ранее избыток адреналина в организме несколько приглушил боль в бедре. Сейчас, после отдыха, оно заныло сильнее. При каждом движении Джоан с трудом удавалось сдерживать появление на лице болезненной гримасы. – Правда, осталось небольшое головокружение, но оно скоро пройдет.
Истмен с сомнением оглядел ее.
– Будем надеяться. Ладно, жакет пока можете оставить здесь. В ближайшее время он вам не понадобится. Я намерен накормить вас, даже если мне придется сделать это лично.
– Вы не можете заставить меня есть! – вспыхнула Джоан.
– Да? Лучше не вынуждайте меня доказывать обратное. – Говард кивнул на боковую дверь. – Это ванная, можете освежиться, перед тем как сесть за стол. И салфеток там полно, если они в самом деле вам нужны.
Когда он ушел, Джоан стиснула зубы. Истмен вновь поймал ее на вранье. Впрочем, она никогда не умела обманывать. Если бы у нее был подобный талант, то Джефф не…
Стоп! Не нужно думать о нем, вспоминать, как он мучил и унижал ее почти три года. Только трусость мешала Джоан уйти от этого мерзавца. Хотя, если бы это произошло, Джефф мог бы такое сделать с ней и ее матерью…
А сейчас он мертв…
Подумав об этом, Джоан направилась в ванную, где критически оглядела себя в зеркало. К счастью, на лице нет никаких отметин.
Джефф старательно избегал оставлять следы вспышек злости на тех частях тела жены, что не были прикрыты одеждой. Даже Рэнди – мягкий, застенчивый – не подозревал, каким зверем может быть его брат. Что же касается матери Джоан…
Ну вот, снова начались воспоминания! Нечего об этом думать. Прежде чем сбежать из дому, Джоан вызвала «скорую» и оставила дверь открытой, чтобы врачи беспрепятственно могли войти. Единственное, чего она не стала дожидаться, – это чтобы ей надели наручники, обвинив в убийстве мужа… Все, к черту!
Джоан умылась, с наслаждением смыв позавчерашний макияж. Затем отыскала в сумочке расческу, тщательно расчесала волосы и вновь заплела в косу. Вновь взглянув в зеркало, она осталась довольна. Тем более что боль в бедре немного утихла. Ничего, синяк вскоре исчезнет, как ранее многие другие. А притворяться, что все в порядке, Джоан не впервой.
Прежде чем спуститься в гостиную, она сняла часы и обручальное кольцо, спрятав обе вещицы на дне сумочки. Довольно! Джефф больше не имеет над ней власти. Отныне она сама будет принимать решения.
Правда, с матерью наверняка возникнут проблемы. Та, конечно же, не поймет дочь. Вообще, они никогда не были особенно близки. По мнению матери, единственной разумной вещью, которую сделала в своей жизни дочь, явился ее брак с Джеффом Корнером, А все потому, что вскоре после свадьбы Джефф перевез тещу из скромной квартирки в Пасадене в небольшой, но уютный особнячок в Лос-Анджелесе. После этого Джоан окончательно лишилась поддержки матери. Одному Богу известно, что подумает мать, когда выяснится, что Джефф мертв, а его молодая жена отсутствует…
3
Взглянув на спустившуюся в гостиную Джоан, Говард увидел, что она стала бледнее, чем была до обморока. Ему даже стало неловко за свое прохладное к ней отношение, но потом он мысленно выругал себя. Последнему идиоту ясно, что история, которую гостья пыталась скормить ему, не выдерживает никакой критики.
– Присаживайтесь, – кивнул он на тот же стул, на котором Джоан сидела утром. Сам он и этот момент накладывал на тарелки омлет. Он решил хорошенько накормить гостью, а потом выпроводить без всяких сожалений. Пусть сама решает свои проблемы, ему незачем принимать в этом участие. – Ну как самочувствие?
– Лучше. – Джоан скользнула взглядом по аппетитно выглядящему салату и кофейнику, над которым вился ароматный пар, и села на указанный стул. – Вам вовсе не нужно было так стараться.
Уж это точно, мрачно усмехнулся про себя Истмен.
– Мне не трудно. Хотите, принесу бутылку вина?
– Благодарю, я пить не буду. – Джоан изо всех сил старалась расслабиться. – Так говорите, вы актер?
Говард усмехнулся.
– Разве я это говорил?
– Ведь вы намекнули, что я могла видеть ваши работы в кино. – Джоан взглянула на него со смешанным выражением удивления и смущения.
Истмен решил сжалиться над ней.
– Я сценарист.
Джоан широко распахнула глаза, и Говард впервые обратил внимание на их необыкновенную красоту. Одновременно опытным взглядом он отметил темные круги под этими выразительными зеленовато-серыми глазами, а также прозрачность похожей на тончайший фарфор кожи.